Кризис политики или политика кризиса?

Такого кризиса
Не видел белый свет.
Копец уж близится,
А кризиса всё нет!

Эти строки, прочитанные мною в газете, точно отражали отношение отечественных властей к экономической ситуации примерно до середины ноября прошлого года. Теперь ситуация изменилась. Кризис признают все, правда списывают его обычно на «дядю Сэма»: хотели интегрироваться в мировую экономику – получайте! За что боролись, на то и напоролись.

Разумеется, кризисы – это закон развития рыночной экономики (капитализма). Однако дело не только и не столько в нашей в неё интеграции. Китай, например, отделается в 2009 году лёгким испугом – снижением темпов экономического роста. Тогда как России угрожает полноценная рецессия – прямой экономический спад – в течение нескольких кварталов. Экс-советник экс-президента А. Илларионов уже заявил, что падение производства в некоторых отраслях промышленности сравнимо только с периодом Великой Отечественной войны. Причина проста: Китай долгие годы развивал собственное производство, а мы продолжали сидеть на «нефтяной игле», боясь инфляции и разворовывания денег и упустив тем самым счастливое время, когда на страну пролился «золотой дождь» нефтедолларов.

Но сейчас я о другом. История знает массу примеров того, как власть, боясь кризисов в экономике или политике, своими собственными действиями их провоцирует или углубляет. Россия-2009 – не исключение: существует абсолютно реальная угроза того, что к экономическому кризису присоединится кризис образовательной политики, причём искусственно вызванный.

Вручая мне 12 декабря 2008 г. правительственную грамоту в Госдуме, представитель правительства А. Логинов со свойственным ему остроумием заметил: ну вот, а Вы нас критикуете… Ладно, продолжайте – только конструктивно!

Отрабатывая грамоту, хочу дать правительству четыре бесплатных совета насчёт того, какие именно его действия в области образовательной политики угрожают превращением экономического кризиса в социальный и даже политический, и, соответственно, чего не следует делать, чтобы этого не произошло.

1. ЕГЭ. В результате его введения как обязательной процедуры уже текущим летом право на получение среднего или высшего профессионального образования потеряют многие сотни тысяч, а потенциально – многие миллионы граждан. Говорю даже не о тех школьниках, кто провалит ЕГЭ в этом году, хотя их будет, по официальным прогнозам, от 5% до 12%, а по неофициальным – существенно больше. Говорю о тех, кто закончил школу до 2009 года, кому ЕГЭ и во сне не снился, но кто вынужден будет его сдавать, если захочет поступать в профессиональные учебные заведения. Понятно, что их шансы близки к нулю. Кто сомневается – пусть попробует сдать ЕГЭ сам. Понятно и то, что в условиях экономического кризиса сотни тысяч людей не смогут ни трудоустроиться, ни учиться. И с высокой вероятностью пойдут в бандиты, скинхеды или, в лучшем случае, протестовать на улицы.

На мой недоумённый вопрос по поводу того, зачем правительство, ограничивая право человека даже на платное образование, провоцирует кризис, заместитель Министра образования и науки Ю. Сентюрин на заседании Комитета 21 ноября 2008 г. ответил приблизительно следующее: Андрей Александрович (Фурсенко) не считает социальную функцию образования значимой, он считает важным, прежде всего, повышение качества образования.

Ответил жёстко: боюсь, скоро мы узнаем, кто был прав – Франклин Рузвельт или Андрей Фурсенко. Что имел в виду понятно: во всех странах в периоды кризисов доступ к образованию расширяли, а Россия, как всегда, пытается идти другим путём.

Совет правительству: поддержать законопроект о добровольности ЕГЭ либо, как минимум, согласиться с нашими предложениями и разрешить сдавать экзамены в традиционной форме всем, кто получил аттестаты о среднем образовании до 1 января 2009 г.

2. Зарплата. Как помнит читатель, впервые за всю постсоветскую эпоху федеральный бюджет отказался в 2009 году помогать регионам повысить (точнее, проиндексировать) зарплату интеллигенции хотя бы в соответствии с ростом цен. Мои упрёки насчёт того, что нельзя злоупотреблять классовым подходом 17 октября 2008 г., при рассмотрении бюджета во втором чтении, были пропущены правительством и думским большинством мимо ушей.

Между тем, с одной стороны, власть уже всё равно «распотрошила» Стабфонд и золотовалютный запас страны, выделив на поддержку банков и банкиров около 5,5 трлн. рублей. С другой стороны, рубль уже фактически девальвирован по отношению к доллару и евро, как минимум, на четверть, а цены на товары первой необходимости, по различным оценкам, за прошлый год выросли на 25-30%. В итоге во многих регионах страны социальное напряжение растёт, и только глухое молчание руководства профсоюзов позволяет пока избегать массовых акций протеста. Убеждён: проживи Председатель ЦК профсоюза работников народного образования и науки В. Яковлев до нашего времени, такая Всероссийская акция давно была бы назначена. Однако «диких» забастовок и выхода на улицу исключить невозможно. Вызывать московский ОМОН в десятки регионов, как это было сделано во время волнений во Владивостоке, не хватит ни самолётов, ни омоновцев.

Совет правительству: использовать хотя бы десятую часть средств, предназначенных для поддержки банкиров и «избранных» компаний, на повышение зарплаты интеллигенции, что значительно снизит социальное напряжение в стране.

3. Принудительная бакалавризация. В этом году вступает в силу Федеральный закон № 232 от 24.10.2007 о так называемом двухуровневом высшем образовании. В результате:

  • большинство российских студентов будут учиться на год меньше, т.е. получат менее качественное образование;
  • большинство выпускников вузов не смогут трудоустроиться без дополнительного обучения, поскольку российские работодатели плохо понимают, что такое бакалавр;
  • большинству из тех, кто захочет получить полноценное высшее образование в магистратуре, придётся за это доплачивать;
  • бакалавры вообще не смогут стать специалистами, а для поступления в магистратуру должны будут вновь выдержать конкурс;
  • бакалавры из провинции, которые захотят продолжить образование, например, в столичных вузах, потеряют право на отсрочку от призыва на военную службу;
  • фактически возникнут две системы высшего образования: одна (четырёхлетняя) – для блондинок из анекдотов, другая (пяти- или шестилетняя, более или менее качественная) – для узкого круга допущенных.

В итоге российское высшее образование, десятилетиями доказывавшее свою эффективность хотя бы тем, что его выпускники создали вторую промышленную державу мира и военно-стратегический паритет с США, вынуждено будет плодить «волшебников-недоучек». Массовое недовольство эта система, скорее всего, вызовет через несколько лет. Однако создавать инновационную экономику и реализовать программу Россия-2020 будет просто некому.

Совет правительству: отсрочить введение в действие закона о двухуровневом высшем образовании, как минимум, на три года.

4. Массовое сокращение вузов. Как известно, Министр образования и науки А. Фурсенко говорил о нём неоднократно, причём каждый раз называл не только новые данные о количестве вузов, которые должны остаться, но и – что ещё более забавно – о числе учреждений высшего образования, работающих в настоящее время. Видимо, подобно пастуху «под градусом», власть никак не может сосчитать даже своё собственное «стадо».

Вообще-то при продолжении современной политики сокращение числа вузов будет и без того происходить «естественным» (точнее, противоестественным) образом. Так, если немедленно не внести исправления в законодательство о ЕГЭ, добрая половина негосударственных вузов не сможет продолжать свою работу, а материальная база вузов государственных будет серьёзно подорвана. С другой стороны, технические вузы даже в Москве в ближайшие годы начнут «сворачиваться» из-за исчезновения кадров, ибо абсолютному большинству профессоров в них далеко за 60, и часто просто некому преподавать. Объявлять же в период кризиса о массовом сокращении вузов – значит провоцировать к выходу на улицу наиболее подвижную часть молодёжи – студенчество.

Между прочим, в кризисной ситуации никому не дано предугадать, «как слово наше отзовётся», т.е. какие действия власти могут вывести из равновесия ось политического процесса. При этом иногда создаётся впечатление, что российский Министр образования и науки – тайный агент неких радикальных сил, заинтересованных в нестабильности.

Совет правительству: официально объявить о том, что в ближайшие два года в стране не будет никаких радикальных образовательных реформ и прежде всего – массового сокращения вузов. Прецедент есть: как известно, на период кризиса власть отказалась от продолжения т.н. административной реформы.

И последнее пожелание, на сей раз – читателю. Недоступная пониманию умом Россия вступила в Год Быка, причём раньше, чем страны Востока, придумавшие «животное» летоисчисление. Как известно, на финансовом рынке «быки» – это те, кто играет на повышение, т.е. извлекает выгоду из экономического роста; напротив, те, кто играет на понижение, т.е. извлекает выгоду из кризиса, называются «медведями». Позвольте же пожелать Вам, чтобы в 2009-м нашего «быка» не задрал никакой «медведь»…