. Государственная Дума. Малый зал. Парламентские слушания Комитета по культуре
Смолин О.Н. Уважаемые коллеги, я хочу за 5 минут внести 8 конкретных предложений, но начну всё-таки с общего заявления о том, что русская душа остаётся загадочной. Я имею в виду вот что.
Страна очень гордится, например, достижениями Димы Билана, но при этом часто не видит реальных наших достижений, которыми мы могли бы гордиться по полному праву.
Я не изучал специально систему, но я выпускник музыкальной школы. В своё время я её с отличием окончил, участвовал в конкурсах старшеклассников музыкальных школ, и потом, объехав за 20 лет работы в парламенте около 20 стран, от Южной Кореи до Соединённых Штатов, я нигде не видел такую уникальную систему художественного детского образования, какая существовала и отчасти существует в нашей стране.
(Аплодисменты.)
Говорят, прекрасная система образования в области изобразительного искусства в Японии. Но я там не был, судить не берусь. А вот то, что видел, могу засвидетельствовать. И, тем не менее, мы действительно имеем сейчас её кризис, не без оснований. Уважаемый Александр Алексеевич об этом говорил неоднократно, я только хочу добавить две позиции по тому, что уже звучало, а именно.
Первое. Работники культуры вообще в России обычно занимают второе место снизу по оплате труда. Ниже их только работники сельского хозяйства, и только в летние месяцы работники сельского хозяйства выходят на второе место, оттесняя работников культуры на первое место снизу.
Ну, а что касается зарплаты концертмейстера, например, то она по официальным данным составляет порядка 5 тысяч рублей, то есть заведомо ниже прожиточного минимума.
Я убеждён, что мы обязаны сохранить и приумножить нашу уникальную систему детского художественного образования. Люблю вспоминать Альберта Эйнштейна, который не только играл на скрипке, но при каждом удобном случае повторял: «Достоевский дал мне больше чем Гаусс», подчёркивая, что, если человек хочет быть многосторонне развитым, то он должен знать не только свой предмет, но и искусство тоже, и подчёркивая, что даже для учёного воображение, которое рождается искусством, не менее важно, а может быть, даже более важно, чем его специальные научные знания.
Мы надеемся, конечно, на большой законопроект в области образования, хотя мне не раз приходилось говорить, что, на мой взгляд, этот законопроект критики не выдерживает. Он огромен и в основном пуст. Это такой паровоз для машиниста, который распределяет, кто, чем будет управлять, но в нём есть некоторые исключения. И когда мы говорили о первом варианте этого законопроекта, я всегда отмечал, как положительное исключение, статью, посвящённую образованию в области искусства.
К сожалению, ко второму чтению в этом законопроекте, на мой взгляд, видимо в результате переговоров с Минфином или с какими-то ещё другими ведомствами, может, с Минэкономразвития, целый ряд важных позиций теряются во второй версии законопроекта. Ну, например, про художественные творческие коллективы. Ну, например, про те же 18 часов, как единую ставку. Ну, например, про особые виды учебных занятий, без которых невозможна работа в художественном образовании и так далее, и так далее.
Мы со своей стороны, движение «Образование – для всех», готовим альтернативный законопроект «Об образовании», но это не значит, что мы не собираемся работать с официальным. Соответствующие поправки будем предлагать в официальный проект. И вот что мы включили в альтернативный проект, если это же будет включено в официальном, мы с удовольствием наш альтернативный проект снимем, потому что просто не из-за чего будет бороться.
Итак, первое, что касается стандартов. Здесь правильно говорили, что стандарт – не закон, но никто не мешает нам в законе перечислить обязательные предметы. И моё глубочайшее убеждение заключается в том, что предмет искусства на протяжении школы доложен быть обязательным. Другое дело, каким видом искусства заниматься, это мог бы выбрать сам ребёнок и его родители.
Я прекрасно знаю, например, систему школы Щетинина, там три равноценных цикла. Это собственно учебные предметы, это жизнеустройство и это искусство. Все дети учатся. Я уверен, что без образования в области искусства нельзя стать многосторонне развитым человеком, а это, в конце концов, наша цель. Если здесь уважаемый Владимир Вольфович говорил, что он против обязательных предметов, что большая часть того, чему его учили, ушла на свалку, то это его проблемы. Может быть, это чистая правда, но это не значит, что точно также на свалку уходит и у других.
Второе. Что касается статуса детских школ искусств, коллеги, в своё время был документ ещё советского периода, который приравнивал детские школы искусств к начальному профессиональному образованию. Я понимаю, что авторы законопроекта исключили вообще начальное профессиональное образование как уровень. Мы этого не делаем, и мы предлагаем… это вопрос спорный, я понимаю, но, тем не менее, его озвучиваю здесь. Мы предлагаем дать детским школам искусств статус учреждений начального профессионального образования. Это позволит получить соответствующий документ, работать по специальности. Например, учитель, придя в сельскую школу, если он учитель начальных классов, сможет вести занятия с детьми при наличии документа об окончании детской школы искусств. Извините, я сам вёл занятия в детском кружке и на этом заработал первые деньги в студенческие годы. Ничего плохого в этом нет.
Для тех же детей, которые не могут по уровню способностей или образовательных потребностей освоить программу начального профессионального образования, то есть, полноценную программу детской школы искусств, можно дать программу дополнительного образования, и опять же в этом ничего, кроме хорошего, нет. Потому что, получив программу дополнительного образования, специально ориентированную, такой ребёнок, окончив школу, не захлопнет крышку фортепьяно, а не расстанется с музыкой или там живописью всю жизнь.
Позиция третья. Мы предлагаем вернуть в законопроект то, что там было в предыдущей версии, а именно специальные виды занятий и учебные, творческие коллективы, что, на ваш взгляд, весьма полезно для развития художественного образования.
Четвёртое. Мы поддерживаем предложения, рекомендации парламентских слушаний насчёт ставки 18 часов, но, я думаю, что это можно было бы прописать в законе, и это было бы правильно. Потому что министерству одному, Министерству культуры с Минфином по этому поводу выяснять отношения будет сложно. Если это будет прописано в законе, никуда не денутся.
Позиция пятая. Мы предлагаем в законе вернуть список должностей, дающих право на досрочную пенсию, соответственно, педагогов музыкальных и художественных школ, и вообще реализующих художественное образование. Например, таким образом, мы могли бы записать в законе, что эта пенсия досрочная выплачивается педагогическому работнику, всем работникам, занимающимся педагогической деятельностью, независимо от должности и (или) специальности.
Далее. Я солидарен с Александром Алексеевичем по поводу того, что финансирование из муниципальных бюджетов – это самый низкий уровень финансирования. У них всегда не хватает денег. Поэтому мы предлагаем сделать то же с музыкальными и художественными школами, то же самое, что сделано с общеобразовательной школой. То есть, чтобы большая часть её финансирования шла из бюджетов субъектов Российской Федерации гораздо более богатых, чем муниципальные бюджеты, мы это прекрасно знаем.
Седьмое. Мы предлагаем любой вариант: либо сохранить академии, но вы прекрасно понимаете, что первая академия в России возникла ещё в 1687 году. Зачем их нужно непременно ликвидировать новым законопроектом, понять не могу никак. Либо принять предложение, которое здесь уже было озвучено, а именно ввести единый тип и вид – высшее учебное заведение, сохранив традиционно исторические названия.
Ну и, наконец, последнее, восьмое. Уважаемые коллеги, мы неоднократно давали законопроект «О дополнительном образовании», которым предлагали две простые идеи, а именно. Учреждения дополнительного образования поставить в равное положение с учреждениями, реализующими основные образовательные программы, и работников дополнительного образования – в равное положение с теми, кто реализует основные образовательные программы. Перевожу на русский язык.
В нашем законопроекте мы предлагаем вернуть положение законов «Об образовании» 1992 и 1996 годов, где написано, что педагогические работники должны иметь средние ставки выше средней заработной платы в промышленности.
Сейчас в среднем по образованию это 64%, а в области художественного образования, вы понимаете, ещё примерно на 40% ниже. Точно так же мы предлагаем в нашем законопроекте реализовать требования десятков регионов Российской Федерации, которые в начале ХХI века направили сюда, в парламент, бумаги очень серьёзного содержания, где требовали по пенсиям и социальным гарантиям приравнять педагогических работников к государственным служащим.
Мы полагаем, что этот труд ничем не легче и ничем не менее важен, чем труд государственного служащего.
Ну и последнее. Если мы примем закон в нормальной редакции, то, я думаю, что потом мы сможем, помните, как Юрий Визбор, да, с легкой иронией, тем не менее, с патриотической гордостью говорил про то, что и даже в области балета мы впереди планеты всей. Так вот, мы сможем, если примем нормальный закон «Об образовании», без ложной скромности повторить слова Юрия Визбора. Спасибо.
Видеофрагмент заседания в телепрограмме «Образование – для всех» под названием «Школа мастера».