Смолин О.Н., фракция КПРФ.
Уважаемые коллеги!
Первый советский нарком просвещения Анатолий Луначарский – человек блестящего образования – иногда повторял: критика – не девушка, которую можно любить, но горькое лекарство, которое необходимо принимать. И если мы критикуем образовательную политику действующего правительства, то вовсе не потому, что нам хочется конфликтовать с начальством (это ведь сродни удовольствию плевать против ветра). Но мы обязаны донести до людей с большой властью и короткой памятью боль людей, которые общаются с нами каждодневно и которые направили нас в парламент.
Вместе с ними нам больно от того, что даже Президент признаёт: с передовых позиций в образовании мы уже откатились.
Больно, что 49% опрошенных ВЦИОМом ( 2009 г.) граждан России считают состояние отечественного образования неудовлетворительным или скорее неудовлетворительным, а противоположного мнения придерживаются 38%.
Больно от того, что до сих пор никто точно не знает, сколько же детей в нашей стране не учатся, а матери детей-инвалидов регулярно обращаются с жалобами, что этим детям отказывают в обучении.
Больно от того, что наша страна, которая когда-то входила в тройку наиболее «продвинутых» по интеллектуальному развитию молодёжи, ныне в ООНовском рейтинге человеческого потенциала по индексу образования откатилась на 41 место.
Больно от того, что вместо просветительских передач по центральному каналу показывают фильм «Школа», а это инерционный прогноз того, что скоро случится с нашим образованием, если мы будем продолжать в том же духе.
Мы по-прежнему крайне встревожены последствиями применения в России системы тестоподобных заданий, именуемых ЕГЭ. Мы поддерживаем робкие шаги президентской Комиссии по ЕГЭ, созданной по нашей инициативе, а именно:
– избавление от ЕГЭ тех, кто получил среднее образование до 2009 г. – закону вообще нельзя придавать обратную силу, а подготовка к ЕГЭ – это специальная технология. Не случайно ни Министр образования и науки, ни один из уважаемых коллег-депутатов не согласились отправиться со мной в редакцию любого СМИ, чтобы вместе сдать ЕГЭ по русскому языку;
– решение об исключении из ЕГЭ по математике части А, состоящей из тестоподобных заданий, наиболее отупляющих наших детей. Надо то же самое сделать во всех других предметах;
– предложение ввести элементы устного экзамена в ЕГЭ по иностранному языку, поддержанное специальной экспертной группой. Надо то же самое сделать в отношении истории, обществознания и литературы. Дети должны учиться доказывать свою точку зрения, развивать навыки устной речи, а не угадывать, как звали лошадь Вронского или какого цвета были глаза у Татьяны Лариной.
По данным МВД, ЕГЭ коррупцию не уничтожил, но, напротив, увеличил, доведя объём коррупционных сделок на этапе выпуска из школы и поступления в вузы до 1,5 млрд. долларов.
Мы часто слышим, что ЕГЭ – это «градусник», который нельзя ломать. Однако, уважаемые коллеги, представьте себе следующую процедуру измерения вашей температуры в больнице: сначала измеряют температуру вам; затем – всей больнице; и только после этого вы узнаёте, нормальная у вас температура или нет. Но именно такая процедура применяется в отношении ЕГЭ. Защищая право детей продолжить образование, Рособрнадзор постфактум «подбивал» результаты под допустимое, с его точки зрения, количество неудовлетворительных оценок – так сказать, определял, сколько же пациентов можно признать больными. Если это объективность, то, что такое подтасовки?
Поэтому мы поддерживаем вывод Комиссии при Председателе Совета Федерации, также созданной по нашей инициативе. А вывод этот предельно прост: вреда от ЕГЭ в современной форме несравненно больше, чем пользы.
Мы крайне встревожены тем, как идёт подготовка т.н. интегрированного закона «Об образовании». Образовательное сообщество об этом, как всегда, почти ничего не знает. А между тем, в тех вариантах закона, которые доступны нашим экспертам, предлагается ликвидировать:
начальное профессиональное образование как особый уровень;
возможность подготовки специалистов в вузах (оставить предлагают только бакалавров и магистров);
систему двух степеней (кандидатской и докторской) для подготовки кадров высшей квалификации;
льготы для инвалидов при поступлении в профессиональные учебные заведения.
В этом законопроекте есть ещё масса «чудес», вызывающих тревогу, недоумение, смех и возмущение гражданского общества.
Мы требуем немедленного опубликования законопроекта для его всенародного обсуждения. Время для такого обсуждения должно быть установлено не менее чем в полгода. В противном случае мы будем призывать к акциям протеста 1 сентября.
Мы крайне встревожены и возмущены принятием Закона об автономных, бюджетных и казённых организациях, который получил в народе прозвище закона об АУ, БУ и КУ. Последствия принятия такого закона легко прогнозируются.
1. Как признают многие руководители профильных думских комитетов – представители правящей партии, закон фактически превращает бюджетные учреждения из некоммерческих организаций в коммерческие. Иначе говоря, в настоящее время главной задачей таких учреждений является предоставление людям социальных благ, а после вступления закона в силу главным станет зарабатывание денег. Между прочим, ещё М. Вебер предупреждал: принципы работы организаций в сфере бизнеса и в государственном секторе по определению совершенно различны. Однако отечественный Минфин и другие ведомства экономического блока великого социолога и экономиста М. Вебера, конечно, не изучали. Иначе не стали бы постоянно пытаться превращать бюджетную сферу в разновидность бизнеса. Понятно, что в результате такого превращения качество т.н. услуг в образовании, медицине и культуре ещё более упадёт.
2. Бюджетные учреждения, вынужденные любыми путями зарабатывать деньги, будут делать это прежде всего за счёт карманов граждан. Другими словами, закон приведёт к вытеснению бюджетного образования, медицины и культуры платными услугами. Между тем, с точки зрения такого вытеснения, Россия и в настоящее время «догнала и перегнала» большинство развитых стран.
Напомню, например, что 25 лет назад 100% студентов в Советском Союзе учились за счёт бюджета, а в настоящее время таких лишь треть. Для сравнения: более 90% студентов в Германии и более 80% студентов во Франции учатся за счёт бюджета. В странах же с либеральной моделью экономики (Великобритания, США) существует развитая система льготного образовательного кредитования, какой в России до сих пор нет. Отечественное правительство лишь проводит по этому поводу эксперимент, выделив на него менее 800 млн. рублей. Однако, по нашим оценкам, в льготном кредите или беспроцентной субсидии нуждается каждый третий «внебюджетный» студент в стране. И на обеспечение этих субсидий требуется около 85 млрд. рублей в год. Другими словами, на образовательное кредитование в настоящее время выделено менее 1% бюджетных денег от потребности.
3. Поскольку новый закон предполагает финансирование учреждений путём предоставления им государственных заданий, поскольку именно государственные чиновники будут определять, кому давать такие задания и в каком объёме, а кого их лишить, есть все основания ожидать, что закон приведёт к росту коррупции в стране. Между прочим, в одном из международных рейтингов Россия и без того занимает 147 место по уровню коррупции, а технология решения подобных вопросов чиновниками хорошо известна: «распил» плюс «откат».
4. Т.н. государственные задания, которые вводятся новым законом, представляют собой прекрасное средство для «реструктуризации» бюджетных учреждений: выдал задание – учреждение живёт, не выдал – закрылось. Следовательно, есть все основания ожидать массового закрытия школ, больниц, учреждений культуры, причём не только на селе, где уже ликвидировано 13 тыс. школ, но и в городе, где подобное закрытие обычно стимулируется желанием «расчистить» земельный участок для строительства элитного жилья или новых офисов. Какое количество учреждений из общего числа более 350 тыс. будет ликвидировано, точно сказать невозможно. Однако очевидно, что процесс этот ускорится.
5. Ликвидация учреждений приведёт, естественно, к значительной безработице среди интеллигенции и работников бюджетной сферы вообще. Кстати, зарплата многих из них сравнима с пособием по безработице. Поэтому Минфин выиграет мало, а страна потеряет многое.
6. Вследствие всех перечисленных причин закон приведёт к росту социального напряжения в обществе. Поскольку действие закона обнаружится не сразу, это напряжение вряд ли проявится взрывным образом, как это было после принятия закона о «монетизации», но, скорее, будет накапливаться постепенно, создавая потенциальные и трудно прогнозируемые угрозы.
7. Есть все основания полагать, что новый закон приведёт к дальнейшему ухудшению показателей России в международных рейтингах человеческого потенциала. А это ставит под сомнение любые программы модернизации страны.
Мы, конечно, порадовались, когда Президент объявил программу «Наша новая школа». Со многими положениями этой программы можно согласиться. Но радость была недолгой.
Во-первых, некоторые положения этой программы вызывают крайнее удивление. Например, выпускники классических университетов идут в школу ещё хуже, чем выпускники педагогических – не престижно и маленькая зарплата. Зачем же превращать педагогические вузы в факультеты классических? Ведь тогда желающих идти в школу станет ещё меньше!
Во-вторых, похоже, программа «Наша новая школа» превратится в выставочный вариант, дай Бог – не в «потёмкинскую деревню». Объясняю: на всю эту программу выделено 15 млрд. рублей, тогда как этих денег может хватить только на обеспечение российских школ учебниками (сейчас половина всех учебников морально устарели). Если же, например, мы хотим организовать нормальное питание школьников, для этого потребуется, минимум, 25 млрд. рублей из федерального бюджета и столько же из бюджетов регионов. Если поставим задачу хотя бы проиндексировать на 30% заработную плату российских учителей, цена вопроса окажется уже 270 млрд. Если же думать о капитальном ремонте и модернизации школьных зданий, особенно на селе, потребуются сотни миллиардов.
Невольно вспоминается история о том, как одному легковерному гражданину после кончины предоставили право выбора места пребывания души и предложили два видеоролика. Один изображал скучноватый сад с цветущими деревьями, птицами и ручьями, а другой – весёлую жизнь по принципу «вино, женщины и песни». Выбрав второй вариант, наш герой немедленно оказался на сковородке в аду. А когда стал возмущаться и требовать того, чем прельстился на видеоролике, услышал от дежурного чёрта: это у нас была рекламная акция.
Очень бы не хотелось, чтобы в такую рекламную акцию превратилась программа «Наша новая школа».
Мы некоторое время радовались объявленному Президентом Году учителя. Но лишь до тех пор, пока не увидели федеральный бюджет на 2010 г. и некоторые законопроекты. Напомню лишь три факта.
1. Впервые за 20 лет моей работы в российских парламентах, причём второй год подряд, федеральный бюджет отказывается повышать заработную плату педагогам в федеральных учреждениях. А главное – отказывается помогать регионам повышать зарплату интеллигенции вообще и учителю, в особенности. Разумеется, при этом по сравнению с ростом цен, особенно на товары первой необходимости, учительская зарплата в Год учителя продолжает падать.
2. Госдума приняла Федеральный закон № 185, заставляющий регионы «монетизировать» льготы, в т.ч. коммунальные льготы сельскому учителю, под страхом лишения федеральных денег на жилищные программы. Теперь Дума намеревается рассматривать законопроект о передаче ответственности за коммунальные льготы в регионы. Будет то же, что с зарплатой: спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Совершенно очевидно: коммунальные льготы не вырастут нигде, а в большинстве регионов сократятся, если вообще не будут ликвидированы.
3. Факт невеликий по значению, но символический: в текущем году федеральные расходы на поддержку лучших учителей сокращены в 5 раз – с 1 млрд. до 200 млн. рублей.
Не случайно в одном из регионов Министр образования заявила, что Год учителя будет годом спроса с учителя. Боюсь, даже хуже – годом издевательства над учителем. Лучше было не объявлять Год учителя вообще, чем уподобляться девице сомнительного поведения, которая объясняется человеку в любви и одновременно выворачивает ему карманы.
Андрей Александрович! Год назад в этом зале я вызывал Вас на две интеллектуальные дуэли, а именно: предложил вместе сдать ЕГЭ по русскому языку в редакции любой газеты и представить наши взгляды на любом мало-мальски свободном канале, где есть «прямой эфир» и позиции спорящих оцениваются слушателями. Ответа так и не получил. Оба вызова остаются в силе.
Убеждён: образование – главный фактор развития человеческого потенциала страны и её модернизации. Вот почему, если курс образовательной политики не будет изменён, показатели человеческого развития России продолжат падение, а все программы модернизации провалятся, как провалился план удвоения ВВП к 2010 г. Поэтому мы требуем нового курса образовательной политики, в основу которого должны быть положены великие принципы ЮНЕСКО «Образование – для всех» и «Образование через всю жизнь». Я бы добавил к ним ещё один: «Хорошего образования много не бывает». Программа нового курса давно сформулирована нами в виде Декларации движения «Образование – для всех».
Если правительство намерено изменить курс образовательной политики, мы готовы к конструктивному сотрудничеству. Если этот курс меняться не будет, то, как сказал лидер фракции Геннадий Зюганов, отставка правительства станет неизбежной.
И последнее. В римском Сенате Катон Старший заканчивал каждое выступление словами: «А кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен!». Отныне и я каждое моё выступление по проблемам социальной политики буду завершать лозунгом: а, кроме того, закон об АУ, БУ и КУ должен быть отменён!