. Москва. Государственная Дума РФ, круглый стол
Я позволю себе представиться как первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по образованию и науке и как председатель общественного движения «Образование — для всех». Я не являюсь, как иногда говорят, узким специалистом по этой широкой проблеме, но как практикующий уже более 17 лет политик, я имею по ней свою точку зрения, не всегда бесспорную, которую, с вашего позволения, вам и хочу высказать.
Начну с того, что, конечно, наше общее далёкое будущее — это синтез народов и культур, это формирование сообщества землян. Но это вовсе не значит, что эти процессы сейчас никак не должны поддаваться регулированию, и я буду говорить о проблемах, пожалуй, не послезавтрашнего дня, а дня сегодняшнего и отчасти завтрашнего. Позволю себе сформулировать несколько основных тезисов.
Тезис первый. Я категорический противник популярного среди демографов тезиса о том, что в демографическом смысле Россия безнадёжно больна, что ей уже ничем не помочь и что единственный способ не привести её к полному обезлюживанию, — это завозить любые человеческие ресурсы, неважно откуда и неважно какого качества.
Да, демографическая ситуация нам хорошо известна. Мы понимаем, что страна продолжает сокращаться по 600-700 тысяч человек в год. Мы понимаем, что за последние десять лет в стране умерло на 9,5 миллиона людей больше, чем родилось. Мы понимаем, например, что по-прежнему, несмотря на последние принятые меры, на известное Послание президента, на закон о материнском капитале, смертность в России значительно превышает рождаемость и никак её не покрывает. Но мы должны понимать и другое — с моей точки зрения, если говорить о демографической ситуации в России, сейчас центр тяжести, может быть, надо смещать даже не на рождаемость, хотя это очень важная вещь, а на снижение смертности. Я позволю себе напомнить, уважаемые коллеги, официальные данные российской статистики и международных организаций. Согласно последнему докладу «О развитии человеческого потенциала», по продолжительности жизни Россия занимает 114-е место. 20 лет назад мы не были рекордсменами, но были на среднем европейском уровне, сейчас 114-е.
Выступая перед нами в стенах Государственной Думы в 2005 году Михаил Зурабов заявил, что, по его данным, по продолжительности жизни: женщин — мы на 91-м месте, по продолжительности жизни мужчины — на 136-м. В начале текущего года, выступая перед нами, тот же Михаил Зурабов сказал то, что с политиками иногда случается, а именно — правду. Звучало это примерно следующим образом, я цитирую близко к тексту: меня часто спрашивают, достаточен ли российский бюджет для того, чтобы российский человек жил нормально? Отвечаю: если считать, что мужчина должен жить 59 лет, то наш бюджет вполне достаточен. Если же, как продолжал министр, считать, что мужчина должен жить хотя бы 70 лет, женщина — хотя бы 75, в социальных государствах Европы, вы знаете, как правило мужчина — около 75, женщина — 80 или за 80, то тогда нам нужен другой бюджет, другая медицина и другой образ жизни. Чистая правда. Видимо, президент решил, что и другой министр тоже. Но это уже отдельная тема, выходящая за рамки нашего «круглого стола». Совершенно понятно, что у нас очень большие ресурсы по снижению смертности, причём, к сожалению, национальный проект «Здоровье», о котором так много говорят, существенного влияния на ситуацию не оказал, поскольку сплошь и рядом признаки ранней смертности не медицинские. Я вспоминаю ту самую грустную шутку, которую рассказывают наши юмористы, когда внук спрашивает бабушку: бабушка, скажи, пожалуйста, а почему сейчас птиц убивают? Имеется в виду «птичий грипп». А это внучек, чтобы они не болели. Нечто подобное, к сожалению, мы наблюдаем и здесь. Повторяю, я не думаю, что Россия безнадёжная, я думаю, что при определённых усилиях государства, при наличии политической воли и тех колоссальных средствах, которые имеет государство, экономить на здоровье мы дальше не можем, мы обязаны вложить и средства, и силы, информационные, человеческие ресурсы для того, чтобы население России перестало сокращаться теми темпами, которыми оно сокращается.
Тем не менее, второй тезис. В ближайшее время, я думаю, без дополнительных ресурсов проблему решить нам не удастся.
Это совершенно очевидно, и в этом смысле мы действительно переживаем переселение народов, и действительно миграция — это факт, с которым нам надо жить и жить хорошо, не делать из этого драмы, а просто этим профессионально управлять.
Третий тезис. Я категорически, как русский человек, противник известного тезиса «Россия — для русских», который по социологическим опросам разделяет чуть ли не более половины нашего населения, если иметь в виду жёсткую или мягкую форму.
Более того, я считаю, что это сейчас самая большая угроза для моей страны, потому что никакие другие лозунги, пожалуй, разрушить её сейчас не способны, а этот лозунг способен. Россия или будет существовать как многонациональное государство, или не будет существовать вообще. Это моё глубочайшее убеждение.
Более того, тут все хвалились внуками, я тоже похвалюсь. Месяц назад у меня родился внук, так вот у его мамы, замечательной девочки, моей невестки, мама — татарка, отец — немец.
Поэтому на вопрос «який же национальности твий внук он будэ», помните старый украинский анекдот? Я классически отвечаю тоже украинской формулой: «Мобудь ты не бачишь, шо не москаль».
Совершенно понятно, что никакие самые убеждённые националисты никогда не заставят меня любить моего внука меньше оттого, что у него по одной линии бабушка татарка, а по другой линии дед немец.
Речь идёт совершенно не об этом.
Действительно, мы должны понять, что единственный наш шанс сохраниться как народ, сохранить страну — это формирование многонационального, в известном смысле, наднационального государства.
Тезис четвертый. Это вовсе не значит, что я согласен с теми демографами, которые говорят, что нам нужно приглашать, кого угодно, куда угодно в любом количестве и в любом качестве.
Мне представляется, что демографическая политика и миграционная должны быть политикой крайне избирательной и политикой тонкой надстройки.
Я думаю, что, по преимуществу, приглашать к себе мы должны людей из бывшего Советского Союза. Это люди, которые имеют уже отношение к русской культуре, если хотите, у них произошла уже российская инкультурация, в известном смысле.
Я думаю, что приглашать нужно тех людей, которые способны интегрироваться в существующее общество по преимуществу, а не заставлять Россию адаптироваться к себе.
Я буду говорить то, что обычно не говорят.
Значит, коллеги, я бесконечно уважаю китайцев. Это люди, у которых надо учиться работать. Есть даже такая шутка: почему в мире всегда пьют на троих? Ответ простой: потому что каждый четвертый — китаец, а он всегда работает.
Но я прекрасно понимаю разницу между миграцией в Россию таджиков, узбеков, казахов, украинцев, молдаван или кого-то другого и миграцией китайцев. Это две большие разницы. Это принципиально другая культура, которая очень плохо адаптируется к существующей, зато очень хорошо адаптирует существующую культуру к себе.
Повторяю, я очень люблю Китай и китайцев, но я не хочу, чтобы Россия превратилась в провинцию Китая. По крайней мере, до тех пор, пока мы все не сольёмся в некоем общем синтезе.
Отсюда мой тезис о том, что приглашать нужно по преимуществу людей из республик бывшего Советского Союза, плюс, конечно, о чём я буду говорить чуть-чуть позднее, людей по конкретным специальностям, с конкретным образованием, на конкретные виды работ.
И наконец, заключительный, пятый тезис. Он состоит из нескольких составляющих.
На мой взгляд, можно было бы предложить некоторую серию мер, которые позволили бы нам более цивилизованно, успешно осуществлять эту самую инкультурацию, я тоже не очень люблю это иностранное слово, и я бы переформулировал название нашего «круглого стола», может тогда и народу бы пришло больше, потому что, по-моему, часть народа просто напугалась иностранного термина, да?
Какие бы вещи я назвал в качестве возможных и реально осуществимых? Некоторым они покажутся спорными.
Позиция первая. Это, уважаемые коллеги, как я уже говорил, отбор мигрантов в Россию по разным принципам, в том числе по принципу географического местожительства и принадлежности к культурам, по принципу определённого образования, по принципу определённых специальностей, как кстати это активно делают Соединённые Штаты, Германия или любые другие страны, в данном случае почему бы нам не позаимствовать их опыт.
Вторая позиция, которая может быть покажется странной другим — продвижение российского образования за рубеж, в особенности в Содружество Независимых Государств. Ведь какой парадокс? Президент в одном из своих поручений поставил задачу продвижения российского образования за рубеж, в особенности в СНГ. В принципе, эксперты полагают, что это один из наиболее выгодных способов вложения средств в политическую элиту других стран, в особенности своих соседей.
Но я в данном случае говорю даже о другом аспекте этой проблемы. Пусть к нам приедут люди, которые уже получили российское образование за рубежом. Почему нет? Они уже будут знать русский язык, они уже будут инкультурированы, возвращаясь к этому самому сложному термину, они будут более подготовлены к жизни, совместной жизни в российских условиях.
Позиция третья, о которой сейчас уже говорят и власти, пока правда идёт очень тяжело. Это выборы желаемых территорий для миграции. Мы прекрасно понимаем, что в России есть относительно перенаселённые крупные города, в России есть абсолютно незаселённые территории. И мы должны понимать, что если мы не хотим превратиться в огромную пустующую территорию на фоне других перенаселённых народов, если мы не хотим осуществить прогноз Владимира Набокова, а прогноз его звучал так: не дай бог, Россия разделит судьбу Древнего Рима — культура останется, а народ исчезнет. Нам нужно думать об этих территориях, которые надо укреплять, в том числе и населением. Так, кстати, делали ещё цари. Всякая засечная черта, казачьи вольности, да мало ли чего, переселение в Сибирь, да мало ли что ещё.
Позиция четвёртая, которую я хочу озвучить. Мы должны подумать об условиях жизни для тех, кто к нам приезжает. В частности, я не думаю, что мы должны предоставлять жильё на условиях социального найма как гражданам России до тех пор, пока эти люди не стали гражданами России. Но, по крайней мере, жильё на условиях льготной аренды мы могли бы предоставить, потому что финансовые возможности государства позволяют разворачивать очень серьёзные строительные программы.
Позиция пятая, состоящая из двух частей. Сейчас я рискую вызвать на себя гнев критики. С одной стороны, создание центров правовой помощи для мигрантов. Они часто оказываются здесь людьми второго сорта, к сожалению. С другой стороны, это борьба с этническими преступными группировками. Если мы этого не делаем, это начинает делаться стихийно. И я, кстати, знаю, например, я пять раз избирался по городу Омску, что в этом регионе армянская диаспора, они мне об этом сами говорили, специально следит и пытается наводить порядок, не допускать развития этнической преступности для того, чтобы сохранить позитивный имидж диаспоры в регионе. Вот здесь хорошие возможности для взаимодействия органов внутренних дел с соответствующими национальными диаспорами. А почему нет?
Позиция шестая. Конечно, русский язык. Конечно, нужно сделать, ну принуждать, я думаю, не будем. Мы всё-таки в хорошем смысле, не в российском, а в нормальном смысле этого слова — демократы. Но создать условия для обучения русскому языку в России, конечно, мы должны. И извините, неравные положения для тех, кто владеет русским языком и не владеет русским языком, понятно, по трудоустройству и по другим параметрам. Люди быстро поймут, что это выгодно. Приедешь в Россию — желательно учить русский язык.
Седьмая позиция. Программа обучения в профессиональных учебных заведениях с использованием русского языка. Если уж так случилось, что приехали к нам таджики, или казахи, или киргизы, недостаточно знающие русский язык, куда-нибудь в ПТУ, а у нас есть система квот, как мы знаем, создать для них специальную программу, чтобы они параллельно, прежде всего, изучали русский язык для того, чтобы они стали не просто специалистами, квалифицированными рабочими, но и людьми, знающими русский язык.
Восьмая позиция — она же одна из ключевых: специальные программы на федеральных каналах, формирующие позитивный образ людей разных национальностей в нашей России. Вольно или невольно, хотим мы того или нет, мы живём в информационном обществе. И люди часто человеку из телевизора верят больше, чем родному папе — такое тоже бывает. Значит, эти программы должны быть с участием популярных людей, уважаемых людей. Программы, в которых бы участвовали, например, грузины и русские вместе. Стыдно было, когда по национальному принципу вдруг начали искать преступников не среди преступников, а среди всех грузин без разбора. Никогда ничего хорошего из этого не получится.
Или там, допустим, на другом канале украинец и казах. Почему нет? Здесь уже много раз говорили о том, что воюют маргиналы, а людям интеллигентным, как правило, по настоящему интеллигентным, по большому счёту делить нечего.
Друзья, если у нас будет на один «Дом-2» меньше и на один этот самый Родительский университет больше — честное слово, ну потеряют что-то в рекламе каналы, в рейтингах, но зато мы многократно выиграем. Ни для кого же не секрет, американцы посчитали это 20 с лишним лет назад, — массовая культура отвечает, примерно, за половину всей преступности.
А мы что делаем? Мы в следующие три года расходы на правоохранительные органы увеличиваем на 45 процентов, а расходы на образование только на 20 процентов. Так, может быть, всё-таки наоборот? Может всё-таки предупреждать преступность, а не бороться, вернее, не создавать сначала трудности, а потом их успешно пытаться преодолевать.
В заключение, уважаемые коллеги, я позволю себе пару цитат. Одна цитата принадлежала когда-то Михаилу Аркадьевичу Светлову, который сказал, что водка плохая не бывает, бывает только хорошая и очень хорошая. Перефразируя, я бы хотел сказать, что ключевой позицией для наших средств массовой информации должна быть одна — не бывает плохих народов, народы бывают только хорошие и очень хорошие.
Вторая цитата принадлежит Достоевскому и всем известна, когда он говорил, что русские — это всечеловек. Не знаю, заслуживаем ли мы такой высокой оценки, но действительно традиции наши национальные, российские — это всегда были традиции не просто толерантности, терпимости, но взаимообогащения. Люди жили вместе, извините, я родился в северном Казахстане, я очень хорошо помню, как, простите мне уж воспоминания, как подружка сестры приходила к нам из многодетной казахской семьи и говорила: «Попроси у мамы хлеба, а то я сегодня с утра ничего не ела», и просила, естественно. И русские, украинцы, и немцы, и казахи в этом селе жили, слава Богу, никому в голову не приходило, что один такой, другой сякой.
Я думаю, что толерантность у нас не случайно не прижилась, не потому что я против толерантности. Я знаю, я просто считаю, что этого не достаточно. Я думаю, что лозунг толерантности в наших условиях должен был бы быть заменён, а, может быть, дополнен лозунгом взаимообогащения. Общаясь с людьми других национальностей, мы сами становимся богаче.