Россия подписала Конвенцию ООН о правах инвалидов 24 сентября 2008 г. Какие практические действия необходимо предпринять России для исполнения принципов Конвенции и её ратификации? Существуют ли препятствия для людей с ограниченными возможностями в получении образования и участии в рынке труда? На эти и другие вопросы ответили участники конференции Олег Смолин и Евгений Гонтмахер, руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН.
Вступительное слово Олега Смолина: Дорогие друзья, я рад, что в Российской Федерации отмечается декада инвалидов, как, впрочем, и во всём мире.
Я уверен, что 3 декабря, это не праздник, но, скорее, памятная дата. Это хороший повод для инвалидов отметить, а для власть предержащих вспомнить о том, что у них есть такая категория граждан подзащитных, которая охватывает, по крайней мере, каждого десятого гражданина в Российской Федерации.
Я совершенно уверен в том, что в последнее время, после того, как любимца российских инвалидов и пенсионеров Михаила Зурабова на посту руководителя федерального министерства сменила Татьяна Голикова, мы наблюдаем некоторые подвижки в лучшую сторону. Но подвижки эти, с моей точки зрения, не успевают за развитием экономического и социального кризиса в нашей стране. И все-таки о подвижках.
Напомню, что по нашим обращениям, обращениям руководителей общественных организаций инвалидов, Президент России Дмитрий Медведев дал согласие воссоздать Совет по делам инвалидов при Президенте Российской Федерации. То есть должна появиться площадка, где люди с ограниченными возможностями здоровья, но неограниченными возможностями духа смогут озвучивать свои проблемы непосредственно первому лицу.
Второе. Я напомню, что во время встречи 9 октября сего года с фракцией компартии Российской Федерации, где я, будучи человеком беспартийным, работаю, Владимир Путин дал согласие встретиться с руководителями общественных организаций инвалидов и депутатами, представляющими их интересы в парламенте. В бытность Президентом России Владимир Путин несколько раз встречался в таком формате, и каждый раз после этого были некоторые положительные подвижки.
Я напомню, что в Правительстве Российской Федерации рассматривается законопроект депутатов Ломакина и Смолина, два законопроекта, но на один из них уже получено отрицательное заключение, а вот со вторым законопроектом ведётся работа, и недавно начальник Департамента министерства Ольга Самарина публично заявила о том, что законопроект будет поддержан, и что произойдёт возврат от пенсионной поддержки и социальных выплат по степеням утраты трудоспособности к социальной поддержке по группам инвалидности. Очень важная вещь. Правда потом это было истолковано таким образом, что это касается только ежемесячной денежной выплаты, а не пенсии, хотя для инвалидов главное не ЕДВ, а именно пенсия. Напомню, что ещё есть и другие подвижки, о которых мы расскажем в процессе ответов на вопросы.
Виктор, Лучегорск: К сожалению, наше общество чаше всего смотрит на инвалидов, как на изгоев. Чрезвычайно трудно жить так. Низкая пенсия, льготы не сделают шире дорогу инвалидам. Есть ли специальные проекты по интеграции инвалидов в общество?
Олег Смолин: Я уверен, что интеграция инвалидов в общество не может быть результатом какого-то одного проекта или даже нескольких проектов, она может быть только результатом комплексной государственной политики по отношению к людям с ограниченными возможностями здоровья. Это первое.
Второе. Я недавно прочёл результаты социологического опроса и крайне удивился. Если верить результатам этого социологического опроса, то инвалиды входят в тройку тех групп населения, которые вызывают наибольшую неприязнь другой части, остальной части населения. Я удивился, поскольку я лично на себе никогда этого не чувствовал. Но, возможно, социологи в чем-то и правы. Возможно, степень дегуманизации общества дошла до такой степени, что инвалиды попали в число изгоев и в общественном мнении.
Третье. Я тоже поддерживаю идею о том, что подписание Конвенции, это не завершение, а только начало работы по новой волне интеграции нашего брата в общество. И хотел бы подчеркнуть в продолжение темы, что одно из коренных отличий Конвенции от действующего российского законодательства состоит в том, что она содержит так называемый социальный подход к инвалидам, а не подход, связывающий инвалидов с так называемой утратой трудоспособности. Другими словами, согласно Конвенции, инвалидность вызывает там, где между человеком с ограниченными возможностями здоровья и обществом, в силу социального несовершенства этого общества, возникают разного рода барьеры. А политика по отношению к инвалидам и инвалидности должна заключаться как раз в том, чтобы эти барьеры снимать. Повторяю, это не имеет ничего общего с последней версией российского законодательства. Похожая версия у нас была до монетизации. Теперь мы её испортили, предстоит возвращаться назад. То есть вперёд.
Владимир Салит, Томск: Доступное и качественное инклюзивное образование для инвалидов прописано в статье 24 Конвенции о правах инвалидов. Для этого нужна гибкая система индивидуальной помощи в образовательных учреждениях всех уровней. Предусмотреть можно только базовый набор услуг — доступный транспорт, доступная архитектурная среда, доступная информация. Дальше следует предложить разумную адаптацию! Важно, чтобы дополнительное финансирование было закреплено за учеником или студентом и позволяло адресно получать помощь. Сейчас межведомственные рогатки (разделение полномочий) не позволяют этого сделать. Согласны ли вы с этими тезисами? С принятием Конвенции, чего ждать российским инвалидам в сфере образования завтра и ближайшие 3 года?
Олег Смолин: Начинаю как автор нескольких версий законопроектов, и даже законов, но отклонённых Президентом Борисом Ельциным, законов об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья. Напомню коротко историю вопроса.
С 1995 года мы этим вопросом занимаемся. Два закона принимала вторая Государственная Дума, их оба отклонил президент Ельцин. Президент Путин дал поручение своей Администрации по моей просьбе согласовать с нами текст законопроекта. Администрация не исполнила прямое поручение Президента Путина. В настоящее время мы пошли навстречу требованиям главного Государственного Правового Управления Президента и подготовили текст не отдельного закона, а закона о внесении изменений в законодательство в части образования лиц с ограниченными возможностями здоровья. Работали вместе с министерствами, с общественными организациями инвалидов, тем не менее, получили отрицательное заключение Правительства из-за позиции МЭРТа и Минфина, которые считают, что 2,5 миллиарда рублей на инвалидов, это очень много.
Сейчас, в настоящее время, ищем возможность выйти на кого-то из высших руководителей государства, чтобы преодолеть отрицательное заключение Правительства, поскольку, в противном случае, наша абсолютно независимая первая власть, я имею в виду Государственную Думу, она голосует так, как ей скажут. Что в законопроекте? Много важно важных идей. Скажу только об одной. В законопроекте содержится идея права выбора родителей на то, в каких условиях будет учиться их ребёнок. Мы не считаем правильным механически разламывать систему специальных образовательных учреждений, которая существует в Российской Федерации. Но мы точно также уверены, что каждому родителю, который хочет, чтобы его ребёнок учился в интегрированных или, как сейчас модно говорить, инклюзивных условиях, такое право было предоставлено. Государство обязано создавать условия для образования и в специальных, и в обычных инклюзивных образовательных учреждениях. Это ключевая идея законопроекта, поддержанная абсолютным большинством организаций. Закон находится в состоянии продолжения работы, и мы надеемся, что Конвенция поможет нам ускорить его принятие.
Кстати, в Москве принята специальная программа по детям-инвалидам, и я хотел бы ошибиться, но боюсь, что Москва опять опередит федеральное законодательство и раньше нас примет закон об образовании людей с ограниченными возможностями. И молодцы, конечно.
Алексей Семёнов, Сыктывкар: Как обеспечить первичную профориентацию детей-инвалидов и переучивание взрослых инвалидов? Как зарезервировать рабочие места для инвалидов? Как заставить работодателей выплачивать штрафы за отказ трудоустроить инвалидов по квотам? Как аккумулировать эти средства в спецфонде и направлять их работодателям, которые трудоустраивают инвалидов? Как заставить региональное Министерство образования наладить дистанционное и инклюзивное образование? Как заставить создать безбарьерную среду, если санкции за невыполнение мероприятий по доступности отсутствуют?
Олег Смолин: Позволю себе подискутировать с Евгением Шлемовичем. У меня менее оптимистическое представление. А именно. Первое. Например, на предприятиях общества слепых, уже есть десятки предприятий, где работников перевели на неполную рабочую неделю. Второе. Для того, чтобы люди с ограниченными возможностями здоровья стали активными работниками, нужно, чтобы государство это поддерживало. Закон о квотировании рабочих мест так и лежит принятый в первом чтении в Государственной Думе, а монетизация это квотирование ухудшила. И, наконец, третье заключается в том, что, по нашей информации, как раз инвалиды оказываются в числе первых, кого увольняют с предприятий в современной России. И вообще, что касается кризиса, мне вспоминается известное двустишье: «Такого кризиса не видел белый свет: капец уж близится, а кризиса всё нет».
Владимир Иванов, Орёл: Почему у нас в государстве стоит инвалиду постараться улучшить свою жизнь, устроиться на работу, или стать предпринимателем, так тут же его лишают социальных выплат, например, доплату по уходу за инвалидом, если он своими мозгами смог хоть немного официально заработать, то тут же стоит дилемма — социальные выплаты или его небольшой заработок, разве после этого инвалиду не нужен не уход, не прочая помощь? Даже имея пожизненную группу и пенсию по инвалидности инвалид, зарегистрированный предпринимателем, платит фиксированный пенсионный сбор, только куда он идёт, интересно? Тем самым государство тормозит стремление инвалидов к легальному заработку, потому что надо иметь хорошо оплачиваемую работу, а такую трудно найти для инвалида, что бы не жалеть о потерянных социальных пособиях. Поэтому инвалиды вынуждены или скрывать небольшие дополнительные заработки или отказываться от них, что бы не потерять пособия. Заранее спасибо за ответ.
Олег Смолин: Я бы продолжил тему, на какой основе должна оказываться социальная поддержка инвалидам. Повторяю. Согласно прежнему закону, она оказывалась по группам инвалидности: чем тяжелее утрата каких-то возможностей, чем тяжелее заболевание, тем выше социальная поддержка. Согласно новому закону поддержка оказывается по так называемым степеням утраты трудоспособности, которые никто точно определить не может. Например, Александр Петрович Починок в своё время произнёс фразу, что полностью нетрудоспособен только труп. Видимо, этим руководствуются и те, кто выдаёт степени утраты трудоспособности в настоящее время. Потому что я знаю людей тотально слепых, но приспособившихся к жизни, которым дают II, I или даже нулевую степень утраты трудоспособности. Людей с группами инвалидности, но без степени утраты трудоспособности только за первый год было более 45 тысяч. Поэтому мы требуем вернуться к социальной поддержке по группам инвалидности. Человек, если он реабилитирует себя, должен не наказываться, а поощряться. В конце концов, работая, он создает не только для себя условия, он платит налоги государству и оказывает ему поддержку. Уверен, что это неправильно. Нам нужно, чтобы наш законопроект был принят.
Ставропольская краевая библиотека для слепых имени В. Маяковского, Ставрополь: Почему инвалид, занимающийся интеллектуальным трудом, не может иметь секретаря, который поможет создать равноправные производственные условия и соответственно повысить уровень и качество его работы? Ранее такая должность существовала в ВОС и оплачивалась за счёт его средств, что позволяло расширить творческий и интеллектуальный потенциал незрячего человека как полноправного члена общества.
Олег Смолин: Раньше такая должность существовала за счёт средств бюджета. И я, будучи преподавателем вуза, за счёт средств Министерства просвещения СССР получал ставку секретаря. Кроме того, надо иметь в виду, что в проклятую эпоху застоя Всероссийское общество слепых было столь богатой организацией, что ежегодно десятки миллионов тех рублей, то есть десятки миллионов долларов перечисляла безвозмездно в Фонд Российской Федерации, строила больницы и активно помогала школам. Сейчас, первое, материальная база Всероссийского общества слепых, увы, подорвана, в том числе и налоговой политикой. Второе. Государство в большинстве случаев отказывается выделять средства на секретаря для инвалида. Кстати, в законопроекте об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья мы пытаемся это положение возвратить. Я уверен, что сейчас эту функцию должно взять на себя государство, либо оно должно предоставлять значительно более широкие льготы общественным организациям инвалидов, чтобы они могли вернуть себе такую функцию.
Ольга, Москва: Инвалидам по ряду заболеваний положена отдельная комната, однако встать на очередь сейчас возможно, если на человека приходится менее 10 метров общей площади, и получается что многие из семей не могут реализовать свои права на дополнительную комнату. Ведётся ли какая-нибудь работа по изменению ЖК?
Олег Смолин: Новый Жилищный кодекс сбросил вопросы о предоставлении жилищно-коммунальных льгот и льгот в получении жилья на уровень регионов Российской Федерации. При этом мы требовали, чтобы этого не делали. Потому что большинство регионов Российской Федерации, как известно, дотационные. И мы предполагали ровно то, что произошло. То есть, ужесточение условий постановки на очередь и ухудшение условий предоставления дополнительной жилплощади. Это первое.
Второе. В новом Жилищном кодексе, к сожалению, сохранилось только положение о том, что дополнительную площадь вправе получить люди с определёнными заболеваниями, есть специально установленный список, а не все инвалиды.
И, наконец, третье. В Государственной Думе — уже я сбился со счёта — как бы не три года лежит принятый в первом чтении законопроект, подготовленный группой депутатов, мотором является Галина Хованская, ваш покорный слуга является соавтором по этому законопроекту, который должен урегулировать этот вопрос и, в частности, установить тот факт, что жилплощадь, при которой ставятся на очередь в регионах, не может быть ниже официально установленных на федеральном уровне норм, то есть нельзя опускать до 10 метров, ниже 18 опускать нельзя. Но тот проект Жилищного кодекса так до конца Государственную Думу и не прошёл, не удаётся согласовать отдельные его положения с Администрацией Президента и Правительством. Без этого современная Дума ничего не принимает.
Алан, Тверь: Когда наконец-то государство начнёт решать такую проблему, как обеспеченность инвалидов по зрению (особенно тотально слепых и слепых специалистов) компьютерами (ноутбуками) и мобильными телефонами (смартфонами), на которые возможно установить, как и на компьютер, говорящую программу? Ведь это не только гарантированное конституцией РФ право на информацию всех людей, но и снимает некоторые ограниченные возможности инвалидов по зрению, а также позволяет быть равными членами общества, более интегрированными в наше отечественное гражданское общество.
Олег Смолин: Уважаемые коллеги! Помимо того, что я вице-президент Всероссийского общества слепых, я ещё и куратор в Государственной Думе Совета при Комитете по образованию – Совета по электронному обучению и современным информационным технологиям. Я об этом вспомнил, потому что я вам хочу сказать, например, во Франции ноутбуки государство выдаёт не только инвалидам по зрению, но каждому студенту вообще. В Южной Корее каждому отстающему школьнику и за один год подняли успеваемость отстающих школьников на 40%. Я стопроцентно поддерживаю это требование. Более того, мы задавали такие вопросы неоднократно российскому Правительству. Но пока единственное, чего удалось добиться, это вообще включения в перечень средств реабилитации, которые предоставляются за счёт бюджета, средств для производства – говорящие книги, говорящих тонометров, термометров, средств коррекции слабовидения. Надо идти дальше. Но пока пробить ситуацию не удаётся, будем этим заниматься.
Вера, Петрозаводск: В законе о квотировании рабочих мест для инвалидов указано, что работодатели должны соблюдать квоту для приёма инвалидов на предприятие. При несоблюдении этой квоты работодатель должен выплатить определённую сумму в бюджет. Вместе с тем, в законодательстве отсутствует механизм взимания этой платы, нет контролирующих органов. Работодатель может быть наказан за не предоставление информации о размере квоты на своём предприятии. Применить же санкции за непринятие инвалидов на работу никто не может. Насколько сейчас разработан вопрос о принятии дополнительных подзаконных актов, регулирующих механизм соблюдения квот при трудоустройстве инвалидов?
Олег Смолин: Государственная Дума несколько лет назад в первом чтении приняла закон Ленинградского Законодательного собрания о том, чтобы вернуть размер предприятий, которые участвуют в квотировании до 50 человек, не до 30, как было, а до 50, и это уже большой шаг вперед, и, соответственно, чётко прописать, что средства, в случае, если не создаются по квоте рабочие места, перечисляются специально на специальный фонд для создания рабочих мест для инвалидов. К сожалению, в первом чтении закон так и висит. Почему, я уже пытался объяснять. Мы, конечно, с этим делом работаем. Нам говорят – вы можете обидеть малый бизнес. Я думаю, что государство намного больше малый бизнес обижает бесконечными проверками, поборами и всякими другими делами, которые требуют гораздо больших затрат, чем создать одно-два рабочих места для инвалидов.
Алан, Тверь: Почему бы не изменить положения закона о надбавке к базовой части пенсии по инвалидности на иждивенца несовершеннолетних детей, в части того, что эта надбавка должна применяться ко всем инвалидам независимо от того какая у них из видов пенсия: социальная или ещё какая? Как известно, не так уж много инвалидов, имеющих детей, да ещё и растят здоровых людей. Вместе с тем, законодательство таково, что тотально слепые специалисты не имеют возможности устроиться на работу, вследствие невозможно или кране не выгодно переходить на пенсию по инвалидности с социальной, а вследствие этого такие родители лишаются декларируемой надбавки на несовершеннолетних иждивенцев для пенсионеров.
Олег Смолин: Я отчасти на эти вопросы уже отвечал. Ещё раз. Если будет принят закон об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья, Вы не должны будете отказываться от своего ребёнка, Вы сможете учить его в обычной школе с другими детьми. И, соответственно, в этой школе должны будут выделяться средства на его государственную поддержку. Это первое.
Второе. В том же законопроекте мы предлагаем механизм, когда ребёнок, в том числе с психическими заболеваниями, который учится в обычной школе, сможет учиться по индивидуальному плану, осваивая каждый предмет настолько, насколько он это сможет сделать. Я вот, например, некоторое время назад в Британии видел девушку с синдромом Дауна, девушка работает, пишет стихи, имеет постоянного бой-френда – то есть живёт вполне полноценной нормальной жизнью. Мы с ней встречались и разговаривали. При этом по каким-то предметам она не могла освоить школьную программу. Ну и что. Дали возможность человеку получить то, что получают его ограниченные возможности здоровья. По той же схеме мы надеемся пойти в нашем случае с законом об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья.
Владимир, Томск: Могут ли государственные органы оштрафовать родителей детей с инвалидностью, если ребёнок по их вине не получает образование?
Олег Смолин: Сколько у нас детей не ходят в школу, никто не знает. Министры образования регулярно говорят, что это всего-навсего несколько тысяч детей. А вот Министерство внутренних дел однозначно говорит – порядка двух миллионов. А официальная статистика, если посмотреть разницу между количеством детей определенного возраста и количеством детей, посещающих образовательные учреждения, там мы обнаружим разницу даже в 2,3 миллиона. В том числе официально признано на парламентских слушаниях Думы порядка 200 тысяч детей-инвалидов. В настоящее время в Думе рассматривается проект внесения изменений в Административный кодекс, который предусматривает, в частности, и эту позицию. Но, я думаю, что, прежде всего, государство должно создавать условия для образования детей-инвалидов, а родители, конечно, своему ребёнку в этом деле помогать.
Сергей, Москва: Добрый день Олег Николаевич. Подскажите пожалуйста, можем ли мы, являясь инвалидами, но не имея московской и подмосковной прописки, зарегистрировать и организовать общество инвалидов на территории города Москвы с целью отстаивания интересов инвалидов России? Выделяется ли в таком случае помещение под общество? Будем признательны если дадите контакты, которые могут помочь в решении этой проблемы. С уважением, Сергей Крылов.
Олег Смолин: Контакты установим. Помещения под общества точно не выделяются. Что касается регистрации. Если честно, я не готов однозначно ответить. По логике вещей, если будет соблюдаться Конституция, то можете. Если у нас в Регистрационной палате установлены какие-то дополнительные ограничения к Конституции, связывающие это дело с пропиской, то, видимо, нет. Надо проверить, нет ли таких ограничений. Просто я давно не занимался регистрацией общественных объединений.
Евгений Гонтмахер: Олег Николаевич, во-первых, слава Богу, Госрегистрация ликвидирована, её функции перешли в Минюст. Но от этого Минюст не начал по этому поводу работать, просто там они никак не могут все административные процедуры соблюсти. Второе. Если эта организация имеет статус региональной, если хотят коллеги региональную организацию, то там, я насколько подозреваю, нужна регистрация, допустим, если это Московская региональная организация, нужно, чтобы хотя бы у части учредителей была московская регистрация. Потому что это не логично, если человек живёт, допустим, в Барнауле, а хочет в Москве основать региональную организацию. Всероссийскую – да.
Олег Смолин: Он наверняка де факто живет в Москве.
Евгений Гонтмахер: Но там же паспорт нужен со всеми данными, где вы зарегистрированы. Это наш устаревший институт прописки и регистрации по-прежнему существует ведь.
Олег Смолин: Понимаю. Вот я почему и говорю. Если соблюдается Конституция, то можете. Если Конституция не соблюдается, то надо проверить.
Евгений, Волгоград: Здравствуйте господа! Я работаю в одной из общественных организаций инвалидов Волгоградской области. За годы работы сложилось чёткое убеждение в том, что основная проблема инвалидов заключается в отсутствии целостной, концептуально определённой государственной политики в отношении этой категории граждан! Такой концептуальной основой, на мой взгляд, является конвенция ООН о правах инвалидов. Но здесь встаёт ключевой вопрос об адаптации Российского законодательства (прежде всего федерального) к требованиям конвенции. В связи с этим вопрос к участникам конференции: планируется ли Вами разработка и распространение (для общественной дискуссии и лоббирования на местах) комплекса законопроектов, обеспечивших бы исполнение норм конвенции в Российской Федерации? Ресурсов нашей общественной организации для этого основополагающего процесса в деле защиты прав инвалидов явно недостаточно, но мы могли бы поучаствовать в обсуждении таких законодательных инициатив, содействовать в их продвижении в своём регионе, и, в случае их принятия, заниматься общественным контролем их исполнения.
Олег Смолин: Первое. Очень хорошо, что люди проявляют инициативу. Второе. Конечно, Конвенция по правам инвалидов потребует очень серьёзных изменений в законодательство. Третье. Не дожидаясь, пока Конвенция будет ратифицирована, мы уже вносим законопроекты, которые должны привести наше законодательство в соответствие с будущей ратифицированной Конвенцией, потому что она отвечает требованиям инвалидов. Я уже называл как минимум два таких законопроекта. Один — о социальной поддержке по группам инвалидности, а не по степеням утраты трудоспособности. Второй – об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья. Мог бы назвать и несколько других. Поэтому, конечно, как только Конвенция будет ратифицирована, мы внесём и другие законопроекты. А для начала нам бы продавить эти два. Обращайтесь ко всем вашим депутатам и требуйте, чтобы они голосовали за наши законопроекты.
Карина Чупина, Спб — Берлин: Какие конкретные меры будут приниматься в России на федеральном и местном уровне по улучшению имиджа человека с инвалидностью? Известно, что инвалидами нас делают прежде всего предрассудки и стереотипы окружающего общества (помимо недоступной среды) — это, в свою очередь, ведёт к недостатку политической воли и невыполнению законодательства. Как планируется использовать средства, выделяемые на социальную рекламу, в данном отношении? Как планируется привлечь к работе журналистов? В особенности журналистов с инвалидностью, имеющих всестороннее и непредвзятое понимание проблем инвалидности?
Олег Смолин: Какие будут, сказать не могу. Какие предпринимаются – кое-что могу сказать. Позиция первая. В Москве 2009 год объявлен Годом равных возможностей. Это надо отдать должное мэру Москвы Юрию Лужкову. Второе. Мы используем все возможности, которые предоставляет парламентская трибуна для того, чтобы… Я считаю, что когда я выступаю в Государственной Думе, я тем самым продвигаю имидж человека с инвалидностью. Также, я думаю, поступают и депутат Ломакин, и депутат Терентьев.
Третье. Мы настаивали неоднократно, но, к сожалению, не всегда это удаётся, на сохранении и воспроизводстве на федеральных каналах программы по поводу людей с инвалидностью. Была такая программа, например, «Право на надежду». К сожалению, в последнее время защитить её не удалось. Пытаемся восстановить в той или другой форме.
Четвёртое. Мы знаем, что активную работу со СМИ ведут общественные организации инвалидов. Есть специальные издания в этих организация, и плюс – периодически проводятся пресс-конференции. Недавно в такой пресс-конференции я участвовал, как и другие мои коллеги, руководители общественных организаций инвалидов. Короче, что можем, стараемся сделать. Но ключевая здесь позиция, на наш взгляд, это именно специальная программа на федеральном канале.
Мы регулярно приглашаем руководителей федеральных ведомств на различные предприятия. Недавно министр культуры Александр Авдеев вместе со мной был на предприятии «Логос», головном по информационному обеспечению слепых, и, по-моему, был поражён тому, как сами люди с нарушениями зрения создают информационную продукцию для людей с нарушениями зрения.
Денис, Москва: Что могут и должны сделать общественные организации, чтобы наконец-то ратифицировали конвенцию ООН о правах инвалидов?
Евгений Гонтмахер: Конечно, вклад общественных организаций может быть очень большой. Потому что государство у нас, в силу его природы, в любой стране, оно менее поворотливо, бюрократизировано. И, снова же, не только в России, это везде. И, кстати говоря, инициаторами подготовки этой Конвенции ООН были общественные организации, а отнюдь не правительства даже самых продвинутых стран. Поэтому сейчас общественные организации должны активно принимать участие в подготовке уже конкретных законопроектов и актов, которые помогают эту конвенцию реализовать. Создавать информационное поле, о чём мы только что с вами говорили. И, фактически, лоббировать этот вопрос в хорошем смысле этого слова, на всех возможных уровнях. Кстати, региональный уровень не менее важен, чем федеральный. На федеральном уровне примем, ратифицируем, а на региональном уровне часто местные чиновники до сих пор не понимают, а что это такое, что это за Конвенция, что это за люди с ограниченными возможностями и как нужно себя по отношению к ним вести. И вот как раз основным препятствием, как мне представляется, является даже не отсутствие денег — хотя, конечно, ратификация конвенции потребует значительного числа расходов, например, на то, чтобы универсальный дизайн ввести, на инклюзивное образование, на новые программы по занятости и прочее, главное препятствие в том, чтобы развернуть отношение общества, и не только чиновников, всего общества к инвалидам, как к людям, которые являются такими же, как все остальные. Вот это деление на нормальных — не нормальных, — с этим надо кончать. Все люди нормальные, у всех просто разные возможности. И вот это – самое главное.
Олег Смолин: Я согласен с Евгением Шлемовичем и профессором Преображенским, что разруха начинается в головах. Это первое. Второе. На вопрос, что делать. На ближайшее время, я бы ответил – бесконечно писать в Администрацию Президента, в Правительство и депутатам Государственной Думы с требованием ратифицировать Конвенцию. Но далее, ратификация конвенции автоматически не означает, что она будет исполняться. Помните, как у Жванецкого – «сначала выпустим ботинки, потом будем бороться за то, чтобы их носили». Потом придётся бороться за то, чтобы ратифицированная Конвенция исполнялась. Но в этом случае шансов уже будет значительно больше.
Завершающее слово Олега Смолина: В заключение я позволил бы себе рассказать притчу, которую однажды слышал от моих товарищей, инвалидов по зрению. Рассказывают, что в международном аэропорту в большой самолёт входит экипаж в чёрных очках. Пассажиры волнуются, стюардесса объясняет, что это замечательный международный экипаж, и у него никогда не случалось ни одной аварии. Самолёт разбегается по взлётной полосе, взлётная полоса заканчивается, пассажиры вскрикивают, самолёт плавно поднимается в небо, и второй пилот говорит первому: «Слушай, если бы они не вскрикнули, как бы мы взлетели?». Мораль этой притчи предельно простая. Люди с ограниченными возможностями здоровья могут всё или почти всё, им просто нужно помочь и желательно вовремя. Спасибо. Всего доброго.
Эфир: РИА Новости. – Online конференция. — 2008. – 12 декабря.