. Омск. Здание Омского государственного педагогического университета
Благотворительность – одна из функций некоммерческого сектора. Как минимум, три группы функций этот сектор должен выполнять в гражданском обществе, но в России этого не получается. Благотворительность – это дополнение государственных социальных программ, но в России государство молчит. Поэтому в России благотворительность – это замещение, а не дополнение. Один пример из личной жизни. На протяжении 10 лет часть депутатской зарплаты я передаю нуждающимся. Сначала это было делать относительно легко, хотя в налоговой инспекции очень удивлялись. А теперь они получили инструкцию, согласно которой мы должны представлять не только справки о том, что мы эти деньги перечислили, не только о том, что они получены и потрачены, но и копию устава каждой организации, которая получила эти деньги. В конце концов, думаешь: не буду я ничего оформлять. За последние три месяца я более 100 тысяч рублей депутатской зарплаты передал на благотворительность. Но разве это стимулы для благотворительности?
Вторая функция благотворительности – выдвижение социальных инициатив. В России эта функция вырождается в другую – освоение общественных инициатив. Под эгидой власти создаются общественные организации, которые создаёт власть, а дальше они делятся на «наши» и «не наши».
Третья функция некоммерческого сектора в гражданском обществе – это контроль общества над властью. В России наоборот. С помощью соответствующих организаций, на создание которых выделяются государственные деньги, создаются структуры, которые должны контролировать незаполненную ещё бюрократическим контролем часть общественной жизни.
Последние изменения в законодательстве ведут, к сожалению, не к развитию гражданского общества, а в противоположную сторону.
Напомню, что на рубеже 2005/06 годов в российских СМИ бурно обсуждался вопрос о новом законодательстве, связанном с общественными объединениями граждан. 18 апреля 2006 года оно вступило в силу. Если бы новые законы вступили в силу в том виде, в котором они предлагались, на некоммерческом секторе в России можно было бы поставить знак вопроса. Что было бы, если бы закон был принят в том виде, в котором его Государственная Дума приняла в первом чтении?
- В законопроекте содержалась необходимость перерегистрации практически всех некоммерческих организаций и объединений. По оценкам экспертов их у нас около 400 тысяч и 150 тыс. общественных объединений. Если учесть, что регистрационная пошлина около 2 тыс. рублей и в большинстве случаев зарегистрировать организацию не удается сразу, а цена за услуги наживающихся на этом фирм примерно 500 условных единиц, в Москве, по крайней мере, мы поймём: 6 — 7 млрд. рублей — ёмкость этого рынка. Слава Богу, эту позицию удалось отбить.
- Вводилось обязательное уведомление любой некоммерческой организации органов власти о начале собственной деятельности. Некоммерческий сектор хотели поставить в положение даже более сложное, чем религиозные организации, которым не обязательно это делать.
- Запрет деятельности представительств филиалов иностранных и международных неправительственных объединений. Им разрешалось существовать в форме общественной организации с фиксированным членством, а при этом многим не гражданам России запрещается быть членами некоммерческих организаций.
- Создание специальной регистрационной службы и увеличение количества чиновников примерно до тысячи человек.
- Право органа, принимающего решение о госрегистрации общественного объединения или некоммерческой организации в любое время и без ограничений запрашивать финансовые документы этих организаций, заниматься их проверкой.
- Наконец, запрет деятельности любых международных организаций на территории закрытых административно-территориальных образований (ЗАТО). Вроде бы логично, но у нас, к сожалению, слабо развивается экологическая деятельность, соответственно, на этих территориях экологию не замеришь, не зафиксируешь и вред от неисправно действующей атомной станции и т. д.
Мною совместно с другими депутатами было подано 26 поправок к этим законам, 20 – были отклонены, 6 – приняты. Не самые главные. Дальше началась критика этого законодательства со стороны международных организаций и иностранных политических деятелей. Вот тогда стали прислушиваться, и президентская администрация через депутатов подала блок поправок, которые несколько улучшили закон. Если говорить о принципиальных улучшениях, их, по крайней мере, три.
- Власть отказалась от обязательной перерегистрации общественных организаций. Ура!
- Она отказалась от требований всеобщего запрета на деятельность представительств филиалов иностранных общественных и международных общественных объединений.
- Закон был отсрочен вступлением в силу на 3 месяца для того, чтобы правительство внесло соответствующие подзаконные акты, и люди освоили немножко новый закон.
Закон вступил в силу, но правительство этого не сделало. Вчера проходило очередное обсуждение этого вопроса на радио «Эхо Москвы» с участием представителя Общественной палаты А. Кучерены, он жаловался, что, готовя эти акты, правительство не советовалось с Общественной палатой.
Вот некоторые пороки, которые в Законе сохранились.
- Наращивание бюрократического контроля над НКО. По-прежнему предоставляется право почти неограниченного контроля над деятельностью некоммерческих организаций, большинству придётся больше заниматься отчётами, чем реальной благотворительной деятельностью.
- Сохранился запрет на деятельность международных организаций на территории ЗАТО.
- Множество положений, которые позволяют отказать в регистрации на территории России международным неправительственным организациям, одно из них открывает возможности для неограниченного произвола. Цитирую: «…если цели организации создают угрозу национальному единству и самобытности, культурному наследию и национальным интересам Российской Федерации». Никто из чиновников, уверяю вас, точно определить, что это такое не сможет.
- Тотальный контроль над всеми средствами, поступающими из-за границы.
Самое печальное: те, кто боятся «оранжевых» революций на территории РФ, на самом деле создают для них условия. Существует теория легитимации конфликта. Если ты хочешь, чтобы у тебя люди меньше выступали на улицах, дай им возможность выяснять отношения в парламенте. У нас закрывается возможность для легальной политической деятельности, и это создаёт потенциальную угрозу для проявления уличного недовольства. А потому я выступаю против этого Закона. Нам необходимо добиваться внесения в него изменений. Успех будет зависеть от того, насколько гражданское общество нам будет в этом помогать.