. Москва. Здание Государственной Думы РФ
Председательствует Первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по образованию и науке О.Н. Смолин.
Председательствующий. Добрый день, уважаемые коллеги! Мы приветствуем всех участников общественных слушаний, которые сегодня посвящены развитию сельской школы как производственно-технического и социокультурного центра.
Кто не знает, позвольте представиться. Я — Смолин Олег Николаевич, Первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по образованию и науке и председатель Центрального совета общественного движения «Образование — для всех».
Как обычно, мы благодарим фракцию Компартии Российской Федерации за то, что она оказала нам организационную помощь в проведении сегодняшних слушаний. Но, как обычно, мы говорим о том, что слушания наши не являются делом партийным или фракционным, они являются делом надпартийным, мы надеемся, и межфракционным, поскольку, как мы считаем, образование — это вопрос общенациональный, а не какой-то отдельной партии.
По иронии судьбы именно сегодня Государственная Дума приняла во втором чтении закон «Об обязательном среднем образовании», который сводит это обязательное среднее образование к проблеме, как заставить продолжить учёбу детей после 9-го класса и их родителей. И практически ничего не говорит о том, какие условия необходимо государству и органам местного самоуправления создать для того, чтобы дети и их родители могли продолжить такое образование.
Перед сегодняшними общественными слушаниями я сделал протокольное поручение нашему профильному Комитету Госдумы по образованию и науке, Комитет, соответственно, запросил информацию в Правительстве Российской Федерации, она есть у вас в раздаточном материале. И из этой информации мы узнали в цифрах, в общем, то, что уже знали в качественном порядке, а именно.
В 2003/04 учебном году в России было закрыто 686 общеобразовательных сельских школ, в 2004/05 году — 575, в 2005/06 учебном году — 654. Другими словами, только общеобразовательных школ за эти три года было закрыто почти две тысячи. Убеждён, уважаемые коллеги, это не только вопрос права ребёнка на образование, это не только вопрос о развитии человеческого потенциала России, а, к сожалению, приходится констатировать, по сравнению с другими странами, несмотря на экономический рост, по уровню человеческого потенциала наша страна идёт не вверх, а вниз. 55-е место в 1999 году, 65-е место — согласно последнему докладу.
Я убеждён, что вопрос, который мы сегодня обсуждаем, это и вопрос национальной безопасности нашей страны.
Ни для кого не секрет, и это тысячи раз обсуждалось, стало уже банальностью, но тем не менее, вроде бы, не доходит до власть предержащих, когда исчезает сельская школа — исчезает село, когда исчезает село — наша страна превращается в огромную, но безлюдную территорию. Мы бы очень не хотели, чтобы, в конце концов, сбылся прогноз Владимира Набокова, который однажды сказал: «Россия может разделить судьбу Древнего Рима, культура останется, а народ исчезнет».
Но слушания наши сегодня не о грустном, хотя о проблемах мы, естественно, будем говорить тоже. Мы сегодня пригласили сюда людей, которые знают, как решать проблему даже в тех условиях, которые существуют, которые действуют по известному принципу: «Да здравствует то, благодаря чему мы, несмотря ни на что».
Самое главное, повторяю, это представить позитивный опыт и возможные пути решения проблемы сельской школы, во многом, новые пути, для того чтобы, может быть, совместными усилиями достучаться до власть предержащих и вместо того, чтобы закрывать сельскую школу, превращать её в основу для возрождения и развития села.
Уважаемые коллеги, я на этом хочу закончить своё вступительное слово, оставить за собой право, с вашего позволения, на слово заключительное. И попросить начать выступления наших основных докладчиков.
Председательствующий. Уважаемые коллеги, дискуссию в частном порядке можно будет продолжать, когда мы закончим слушания. Теперь, если можно, заключительное слово.
Итак, я рад тому, что сегодняшние слушания прошли в виде бурных дискуссий. Мне это очень нравится. Но я воспользовался бы известной формулой царя Соломона, для того чтобы отчасти поблагодарить участников дискуссии и сказать: «И ты прав, сын мой, и ты права, дочь моя».
Разумеется, абсолютно правы те, кто говорят, что сельского ребенка нужно учить труду на земле и любви к сельскому образу жизни. Почвенники в этом смысле абсолютно правы, но и критики отчасти тоже. Нельзя ограничивать возможности сельского ребенка идти вперед.
Позвольте из личного опыта, а я сельский ребенок по рождению. И когда меня мои родители отдали в интернат и собрались переезжать в город, я возражал. Я не хотел покидать один из первых садов в Северном Казахстане, которые развел мой отец, учитель математики и директор школы.
Теперь я понимаю, что они решение принимали правильное, по одной простой причине: возможности незрячего парня в селе были бы совсем другими, чем в городе.
Спорили, что главное — образование или производительный труд? Конечно, образование. Но и Макаренко, и все социалисты, многие социалисты абсолютно правы, что без производительного труда нет многосторонней личности, а в селе, наверное, тем более.
Спорили, что приоритетно — государственное финансирование или собственные заработанные деньги. Конечно, государственное финансирование. Мы не можем превращать школу только в самофинансируемую организацию. Но ведь что самое печальное — государство мешает тем, кто хочет зарабатывать вопреки безобразиям государственного финансирования.
Алексей Михайлович, абсолютно вы правы, но даже не совсем, когда говорите, что школу держат на коротком поводке. Не просто держат на коротком поводке, поводок сокращается. Поводок сокращается, удавка увеличивается. Потому что сейчас закон об АУ в совокупности с поправками в Бюджетный кодекс означает следующее. Или вам дают какие-то жалкие гарантии какого-то жалкого финансирования, или вам дают какую-то экономическую свободу, но при этом лишают гарантий. Я убеждён, что надо было идти прямо противоположным путём. Надо принимать закон об автономии всех образовательных учреждений, которые особенно важны для сельской школы, а не делить на чистых и нечистых.
Теперь по некоторым проблемам, которые здесь затрагивались. Нацпроект «Образование». Правильно, в рекомендациях надо написать «за исключением программ реструктуризации сельской школы и подушевого финансирования». Но ведь мы не можем не видеть и другого. Хвалёный нацпроект с 2008, с 2009 года свёртывается наполовину, а с 2010 года почти целиком. То есть практически всё пытаются сбросить с федерального уровня финансирования на регионы и местное самоуправление. Сообщаю вам для справки, что за это же время Стабилизационный, теперь Резервный фонд вырастет с 3 примерно триллионов рублей до 4,5. Радуйтесь. Кому только от этого стало легче?
Что касается реструктуризации. Коллеги, я не радикал, но я разделяю жёсткие оценки. Я считаю, что закрытие сельской школы в большинстве случаев — это, как минимум, моральное преступление. И сейчас мы можем говорить только о двух сценариях. Первый сценарий ещё, может быть, лучший — повторение истории дошкольных образовательных учреждений. Сейчас позакрываем, потом начнём снова открывать, когда… Не век же мы будем в демографическую яму валиться. Потому будем снова открывать, но открывать намного дороже.
А худший сценарий я бы описал исчезновением массы сельских школ, да с прогнозом Набокова: «Культура останется, а народ исчезнет». Между прочим, мы очень любим американские опыты и все остальные. Жаль, нет Михаила Борисовича Зыкова, он бы вам рассказал про то, что в Америке развивается американская однокомнатная школа. А мы считаем, что малая школа должна закрываться. А во всей Европе действует лозунг: малое прекрасно.
Нам говорят о том, что не закрепляются на селе кадры. Правильно. Конечно, есть два пути. Либо мы заключаем договор о том, что студент должен, получив образование, вернуться туда, откуда он приезжал. Но это паллиатив. Ключевая позиция очень простая: зарплата и жильё. Жильё и заработная плата. Извините, всем прекрасно известно, что первое место по зарплате снизу занимают работники сельского хозяйства, кроме летних месяцев, когда они выходят на второе место снизу и опережают работников культуры. Вот так мы ценим и хлеб, и песнь.
Далее. Я абсолютно согласен, что проблема села — это и проблема удержания территорий. И даже понятно от кого. В своё время в «Парламентском часе» я сказал, что, если не изменим политику, то через какое-то время Сибирь заговорит по-китайски, а Европа по-турецки. Я уважаю все народы, я интернационалист. Но у китайцев надо учиться работать. Я не хочу, чтобы Россия превратилась в какую-то часть какого-то другого государства. И, кстати, чужие грехи на себя взять не могу по этой части, потому что многократно мы предлагали законы, поправки к законам, направленные на решение демографических… кстати, ещё до того, как президент произнёс, что это важно.
У нас есть просто депутаты, которые даже детей и женщин любить умеют только по команде сверху. Президент сказал, что самое главное — это о любви, о женщинах, о детях. Тогда начали повторять. А до того проваливали все наши законы, направленные на ту же тему, местами даже требующие меньше затрат, чем предложение президента.
Подушевое финансирование отдельно. Конечно, коллеги, для сельской школы, если оно будет внедряться буквально, это смерти подобно. Поэтому я считаю, что мы должны внятно предложить другую схему финансирования, другие нормативы финансирования для сельской школы. Для меня это совершенно очевидно.
И наконец статус учителя. Я не верю, что это нерешаемая проблема. Более того, в Государственной Думе был закон, были разные версии закона. В своё время действовал закон, который говорил о средней ставке в образовании выше средней зарплаты в промышленности. В 2004 году поотменяли 54-ю статью закона. Потом была другая версия закона, предлагалась она депутатами, а именно приравнять, кстати, поддерживалась активно субъектами Российской Федерации, приравнять педагогического работника, не сделать, а приравнять по условиям труда и социальным гарантиям к государственным служащим.
Тогда задаю цену вопроса, порядка 440 миллиардов рублей. Да, дорого. Но это, извините, четвёртая часть дополнительного дохода в бюджет 2007 года, четвёртая часть только.
Поэтому, я думаю, что если говорить о законодательных предложениях, то они для меня очевидны. Это специальные нормативы и специальная схема финансирования для сельской школы, это восстановление в полном объёме налоговых льгот для всех образовательных учреждений. Это изменение в бюджетный кодекс, потому что в противном случае, когда он вступит в полном объёме в действие, мы получим такую вещь.
Если наработал деньги, налоги заплати. У тебя их отнимут, и когда ещё вернуться из бюджета, неизвестно, а налоги плати сразу.
И, наконец, это, конечно, закон о резком повышении статуса педагога. Разные варианты возможны. Но если уж так хотят наши субъекты Российской Федерации, я вам предложил ещё раз, кстати, недавно предлагал поправку к бюджету 2008-2010 годов, предложил испробовать версию, а именно, приравнять, не сделать, а приравнять педагогов по условиям труда к социальным гарантиям и материального обеспечения к государственным служащим. Честное слово, труд педагога ничем не менее важен, чем труд государственного чиновника, я в этом убеждён.
И, кстати, по затратам, вполне такие законы сравнимы с тем, что мы платим государственным чиновникам.
И последнее, с чего начинал. Мой отец был директором сельской школы, и он любил говорить, что трудных детей не бывает. Я хочу поблагодарить всех наших гостей — сельских педагогов, директоров школ за то, что они выполняют свой долг и несут свой крест несмотря ни на что. Спасибо.
 |
Полный текст стенограммы. Загрузить • 504 Кб |