Госдума на пленарном заседании 5 апреля приняла в третьем, окончательном чтении законопроект, направленный на совершенствование механизма целевого обучения в вузах и процедуры конкурсного поступления на такое обучение для всех абитуриентов. Об этом сообщает телеграм-канал «Науки и университеты». В договоре о целевом обучении будут прописаны обязательства заказчика целевого обучения. К ним, в частности, относятся меры поддержки студента в период обучения, предоставление жилья, а также последующее трудоустройство.
О том, какие еще нововведения готовятся данным законопроектом и почему он далек от совершенства, рассказывает в своей традиционной колонке первый зампред комитета Госдумы по науке и высшему образованию Олег Смолин.
– 5 апреля Государственная дума в третьем чтении приняла законопроект, подготовленный группой Ирины Яровой, связанный с совершенствованием целевого обучения. Законопроект подавался руководством Государственной думы как прорывной. Он действительно полезен, поэтому все фракции в парламенте за него проголосовали. Смысл заключается в том, что примерно через год в России должен открыться специальный интернет-ресурс, на котором работодатели, готовые поддерживать целевое обучение, и студенты, желающие заключить договор целевого обучения, могут обмениваться информацией. Это полезно, поскольку действительно не всегда обе стороны находят друг друга. Появление такого портала, очевидно, несколько смягчит кадровые проблемы в некоторых областях нашей экономики. Однако полезный эффект закона, на мой взгляд, будет весьма ограничен по одной простой причине, поскольку это очередная попытка решать социальные проблемы без финансовых вложений.
Напоминаю, что в настоящее время острый кадровый кризис переживает система образования в большинстве регионов РФ, где нехватка учителей замещается их двукратной перегрузкой, как, например, в моем родном городе Омске.
Острый кадровый кризис наблюдается и в медицине, где, по данным профсоюза «Действие», например, на «скорой помощи» не хватает до половины персонала и где 40% врачей работают более чем на полторы ставки, а 10% – на две и более. Напоминаю, что лично знаю немало случаев, когда выпускники медицинских университетов отказываются от 2 миллионов по программе «Земский доктор», лишь бы не ехать в село. Знаю ещё больше случаев, когда выпускники тех же медицинских вузов, которые учатся по целевому обучению, готовы вернуть в полном объёме затраты на обучение, лишь бы не ехать в назначенное по договору место. Немало примеров, когда выпускник, который принимает участие в программе «Земский доктор», поступает следующим образом: берёт ипотечный кредит, покупает квартиру в городе, отправляется на три года в село и после обязательной отработки возвращается в свою городскую квартиру. То есть программа типа «Земский доктор» способна несколько увеличить приток врачей на село, но вряд ли способна их там закрепить.
Нам часто предлагают вернуть в полном объёме распределение по советскому образцу. Однако, во-первых, в условиях рыночной экономики в полном объёме это осуществить невозможно, поскольку частный бизнес не готов брать тех специалистов, которых к нему пришлют. Во-вторых, многие забывают, что советская система распределения предполагала не только «кнут», но и «пряник».
Например, выпускник педагогического или медицинского вуза, который ехал на село, получал по тем меркам приличные подъёмные, служебное жильё либо компенсацию за его оплату и, как правило, более высокую заработную плату, чем в городе. Если мы хотим, чтобы «целевики» не покидали место распределения после обязательной отработки, им нужно предоставлять жильё в сельской местности, хорошие подъёмные и более высокую оплату труда, чем в городе.
По данным, которые были озвучены на одной из коллегий Минпросвещения, разница в оплате труда учителей по регионам составляет 7 раз. Поэтому мы наблюдаем педагогический туризм из ближних регионов в Москву, из регионов чуть подальше в Московскую область и затем, например, из Омска в Тюмень, Екатеринбург, Новосибирск, из Хакасии в Красноярский край и так далее, где заработная плата выше. Вопрос о преодолении кадрового кризиса невозможно решить, не вкладывая деньги в оплату труда, в частности, педагогических и медицинских работников.
Напомню историю, которую услышал более 15 лет назад от ректора, а затем президента Санкт-Петербургского педагогического университета имени А.И. Герцена Геннадия Бордовского. Он рассказал, что, как только Валентина Матвиенко, став губернатором северной столицы, ввела зарплату для учителей немного выше средней по городу, проблема с трудоустройством выпускников резко изменила свой характер. Если прежде выпускники университета не хотели идти в школу, то после этого они готовы были работать по специальности, но учителя старшего поколения очень неохотно уходили со своих мест.
Мы должны понимать, что надо было бы на деле реализовать положение, которое мы неоднократно предлагали в виде законов, а именно: средняя заработная плата педагога должна быть выше средней заработной платы по региону и по РФ в среднем, причём при работе на одну ставку, а не на 1,8, не на две и более, как это имеет место сейчас.
Всё остальное – паллиативы, которые могут чуть-чуть скрасить остроту проблемы, но не более того. А надеяться на то, что вопрос можно решить без вложения финансовых ресурсов, только за счёт «сайта знакомств» между работодателями и потенциальными работниками, как это предлагает новый закон о целевом обучении – это, мягко говоря, большой оптимизм.
