13 марта Государственная дума голосами «Единой России» отклонила законопроект об исключении из законодательства понятия «образовательных услуг», подготовленный Олегом Смолиным и внесенный Геннадием Зюгановым и Жоресом Алферовым.
Представляя законопроект, Олег Смолин заметил парадокс – «Министр просвещения Ольга Васильева регулярно требует отказать от идеологии образовательных услуг, а Правительство России дает отрицательное заключение на законопроект».
Та же самая позиция у Комитета по образованию и науке. Представители Комитета говорят, что они против идеологии образовательных услуг, но законопроект при этом отклоняют.
Стенограмма с обсуждения законопроекта:
Олег Смолин:
«Уважаемые коллеги! Уважаемый Иван Иванович!
Законопроекты внесены группой депутатов фракции КПРФ во главе с Геннадием Андреевичем Зюгановым. Среди соавторов Жорес Иванович Алферов, которого мы недавно провожали в последний путь и я думаю, что это часть идеологического завещания Жореса Ивановича.
Законопроект идеологический, но не в смысле партийной идеологии, а в смысле общегуманитарной идеологии. Суть законопроекта предельно простая — мы исключаем из законодательства понятие «образовательных услуг».
Забегая вперед, я хочу сказать, что вам предстоит сделать выбор между удобством работы чиновников и престижем учителя в широком смысле этого слова от воспитателя детского сада до профессора, если хотите, уважением к учителю в широком смысле этого слова.
Я начну аргументацию в защиту законопроектов с цитаты, вы, может быть, будете удивляться, министра просвещения, а в то время Министра образования и науки Ольги Юрьевны Васильевой. Когда она пришла на должность министра, первое, что она сказала, она сказала следующее, цитирую. «Нам нужно просто изменить и это нужно делать сейчас, сегодня и сразу отношение общества к служению учителя. У нас должны исчезнуть, уйти услуги, услуг не может быть в области образования».
Двумя руками поддерживаю, что сказала министр просвещения теперь и хочу добавить коллеги, именно с этим высказыванием были связаны большие надежды, которые образовательное сообщество возлагало тогда на нового министра. Вы придите в любую педагогическую аудиторию, задайте этот вопрос: за услуги или против услуг? И подавляющее большинство вам скажет: против.
Печально, коллеги, что министр говорит одно, кстати, недавно вы слушали Ольгу Юрьевну вновь здесь на «правительственном часе» и она повторила тот же самый тезис, говорит совершенно правильно, но правительство в своём отзыве пишет нам нечто другое. Правительство несогласно с министром.
Приведу три основных аргумента в пользу законопроектов, которые мы обсуждаем: два содержательных и один идеологический.
Первый содержательный аргумент связан с тем, что образование, конечно, не является частью сферы обслуживания, в этом практически все согласны. Есть некоторые дискуссии, как правильно характеризовать образование, но я вам хочу напомнить одну интересную историю.
Когда люди моего поколения учились в вузах, в курсах политической экономии нам говорили, что главное для развития общества — это производство средств производства для производства средств производства машиностроения, и были во многом правы. Сейчас лучшие экономисты утверждают нечто другое. Они говорят, что главное для развития производства — это человек, человеческий фактор, человеческий потенциал, рыночники говорят — человеческий капитал, смысла это не меняет, и что сейчас образование занимает то место, которое когда-то занимало производство средств производства для производства средств производства.
Кроме того, как показали выдающиеся экономисты отечественные и зарубежные: Василий Струмилин у нас в Союзе, Василий Леонтьев, которого любят цитировать, между прочим, и Владимир Владимирович, и Дмитрий Анатольевич, Эдвард Денисон — нобелевский лауреат, американский экономист, образование стало областью наиболее выгодных инвестиций, инвестиций в человека.
Когда я встречаюсь с моими коллегами, педагогическими работниками, я говорю, если вам скажут, что вы работники сферы обслуживания, извиняюсь за непарламентское выражение, пошлите говорящих куда-нибудь подальше. Вы работники сферы производства, причём, самого важного, воспроизводство самого человека.
Второй аргумент, коллеги, содержательный состоит в том, что образовательные отношения качественно отличаются от отношений в сфере услуг.
Если вы откроете статью 779 Гражданского кодекса Российской Федерации, вы там прочитаете, что оказание услуги предполагает осуществление определённых действий со стороны того, кто оказывает услуги, и оплату со стороны заказчика этих услуг, либо услуга оплачивается из бюджетных средств, если она оказывается потребителю бесплатно. В любом случае, услуга представляет собой исключительно деятельность исполнителя услуги.
Напротив, если вы говорите об образовании, то это совместная деятельность образовательной организации, но прежде всего педагогов в широком смысле этого слова и ученика в широком смысле этого слова. Образование ни с какого бока не является услугой ни коммерческой, ни социальной, как их определяет законодательство России.
Вы знаете, лет 20 назад я впервые приехал в знаменитую школу Михаила Петровича Щетинина в Краснодарский край. Спрашиваю директора, основателя школы, академика, сколько у вас учеников? 350. Сколько у вас педагогов? 350. Я сначала не понял, а потом понял. Михаил Петрович абсолютно прав. Образование — процесс, где не только мы, педагоги, учим детей и студентов, но и где дети и студенты учат нас.
Мне довелось быть участником дискуссии на экспертном совете по негосударственному образованию между директором одного из институтов Высшей школы экономики (фамилию не называю, неважно) и (фамилию вторую называю) Татьяной Ивановной Козловой, ректором частного вуза, а в своё время преподавательницей права у Дмитрия Анатольевича Медведева.
Что нам говорила представитель Высшей школы экономики? Олег Николаевич, ну как же образование не услуга, ведь у нас в Налоговом кодексе только работы, товары, услуги. Ну, не товар же, значит, услуга.
Что говорила учительница Дмитрия Анатольевича Медведева? Она говорила, ну как же образование — услуга? Услуга — это отношения, где результат зависит от одной стороны. В образовании результат точно зависит от обеих сторон. Это отношения, как говорят братья-философы, субъект-субъектные. И, на мой взгляд, ректор частного вуза была абсолютно права против директора института Высшей школы экономики.
Кстати, коллеги, одно из отличий современного социального капитализма от примитивного, дикого — это внедрение теории, так называемых, человеческих отношений. Когда даже отношениям обслуживания пытаются придать личностный окрас. Например, вы садитесь в самолет Аэрофлота, К вам подходит стюардесса, говорит: здравствуйте, как к вам обращаться? Меня зовут так-то. Благодарим за полёт и так далее, и так далее. Здесь явно отношения обслуживания, но они очеловечиваются. Признак отсталого примитивного капитализма — попытка обезличить те отношения, которые по своей сути являются личностными, свести их к сфере обслуживания.
Кстати, на этом держится ложная теория о том, что из образования нужно исключить человеческий фактор. Если мы исключаем человеческий фактор из образования, оно перестаёт быть образованием. Образование — это процесс, где личность действует на личность, где функция взаимодействует с функцией, там может быть дрессировка даже обучение, но только не образование. Суть образования, повторю, влияние личности на личность.
Знаете, есть такая старая шутка: не стремитесь воспитывать своих детей, они всё равно будут такими как вы, даже если вы этого не хотите.
Теория очеловеченного или обезличенного образования приводит ко многим печальным последствиям, коллеги, в том числе и к тому публичному насилию, которое мы сейчас наблюдаем в школе. Это результат именно обезличенности отношений между педагогами и учениками.
А вот вам идеологический аргумент, если хотите, нравственный. Он состоит в том, что подавляющее большинство педагогов, за исключением, так называемых, менеджеров, которых иногда называют монагерами от образования, воспринимают теорию образовательных услуг как оскорбительную для себя. Мои родители — учителя, крестьянские дети, советские учителя. Если бы им сказали, что они оказывают кому-то услуги, они бы оскорбились. Мне много раз приходилось слышать от педагогов: мы — не чистильщики сапог, и это совершенно справедливо.
Знаете, однажды мне довелось быть в дискуссии в открытом эфире на одной радиостанции с молодым продвинутым директором московской школы, под занавес дискуссии позвонил человек, представился руководителем крупной фирмы и сказал: слушайте, я не понимаю, это говорит директор школы? Да нет, это говорит мой коммерческий директор -деньги — услуги, услуги — деньги, а где дети? Так вот теория услуг убивает нравственное содержание образования и его живую душу. И это понимают, коллеги, даже нормальные бизнесмены.
Обращаю ваше внимание, ценя ваше время на то, что хотя этот законопроект внесён представителями оппозиции, что бывает крайне редко, большинство субъектов Российской Федерации, которые высказывались и законодательных, и представительных органов, и в целом, поддержали этот законопроект, но вы понимаете, какая реакция у нас на законопроекты, вносимые представителями политической оппозиции, я думаю, именно потому, что идеология этого законопроекта не партийная, а общегуманитарная.
К сожалению, отзыв правительства на этот законопроект, увы, вызывает крайнее удивление, чтобы не сказать: печаль, и демонстрирует пренебрежение к мнению подавляющего большинства образовательного сообщества.
Я думаю, причина простая. Если принимать законопроект, денег не надо, коллеги, эта ситуация, когда вы можете сделать добро педагогам без денег. Я думаю, ситуация предельно простая — финансово-экономическому блоку в правительстве пришлось бы переписывать свои подзаконные акты, переписывать лень или не хочется, поэтому правительство предпочло интересы чиновника интересам образовательного сообщества.
Нам говорят, что текст законопроекта не удачен. Я так не думаю, но Бог с ними, это просто смешно. Концепция законов предельно проста, она в одном — образование услуга или не услуга. Если нет, давайте доработаем формулировки ко второму чтению. Если это услуга, вы расходитесь с большинством образовательного сообщества и навязываете образованию идеологию примитивного капитализма.
Прошу поддержать законопроекты».
Онищенко Г. Г. Я от фракции выступаю.
Председательствующий. От фракции.
Онищенко Г. Г. Уважаемые коллеги!
Прежде всего, я хотел бы обратиться к досточтимым участникам, прямым участникам настоящей дискуссии, поблагодарить их за это. Я бы хотел восхититься тем эпистолярным шедевром, который нам продемонстрировал мой коллега депутат Смолин, его можно также отнести к великим спичам. Но завороженные, может быть, даже немножко, находящиеся под гипнотическим воздействием этого выступления депутаты забыли о главном, о чем мы пока еще не говорили, обсуждая вот эти три законопроекта.
В принципе, это один законопроект, а остальные — это изменения в законопроект.
Я сразу скажу, что я святее даже, чем депутат Смолин. Я считаю, что есть богодарованая профессия — это искусство учить и искусство лечить. Это мои слова, правда, их сорвал с моих губ некто Сократ ещё, родившись на несколько тысячелетий раньше меня, но я исхожу вот из этой позиции.
Коллеги, мы с вами рассуждаем примерно 30 лет назад, вот тогда бы мы могли иметь такое право на такую дискуссию.
Я хочу вам напомнить, что 15-го числа наша страна, как и весь мир, будет отмечать Всемирный день защиты прав потребителей. И я, как тот человек, который внедрял законодательство о защите прав потребителей в нашу реальную действительность, тоже воспринимал изначально это, как некую торговую услугу.
Сегодня закон «О защите прав потребителей», который претерпел уже две итерации, является одним из немногих достижений в нашем законотворчестве, в законотворчестве этой Государственной Думы за 25 лет, потому что мы очень далеко продвинулись, продвинулись в законодательном оформлении гражданского общества в любой сфере оказания услуг, кстати, медицина сегодня тоже относится к услугам, и у нас нет такой остроты восприятия, потому что мы шагаем на полшага вперёд от образователей, хотя не менее консервативные, чем учителя.
Так вот, в чём состоит сегодня проблема и в чём суть того, что нельзя при любом мнении правительства, при любом мнении субъектов Российской Федерации, отменять название «образовательная услуга». Потому что сегодня законодательство по защите прав потребителей — это не просто товарно-денежные отношения, это формирование гражданского общества, общества по защите прав потребителей, которое имеет огромные возможности, огромные возможности, и не только денежные.
Сегодня защита прав потребителей — это право на возмещение моральной услуги, возмещение услуги о вреде здоровью. Вот то, что будет проходить 15 числа, будет называться «Цифровой мир. Надежные смарт-устройства», где будут защищаться личностные права человека — одна из целей этого дня. Казалось бы, что такое цифровая экономика? Технари, компьютерщики и так далее.
Поэтому отмахнуться от целого раздела законодательства, которое сегодня есть в нашей стране, мы с вами не можем, отменив вот это кургузое, может быть, на восприятие нашего поколения, определение. Поэтому, коллеги, большинство, что здесь говорилось, это были упреки в адрес закона «Об образовании», он действительно сегодня требует большого совершенствования.
И те, по существу, спящие опции, через которые мы можем зайти гражданским обществом, зайти родительским обществом, как равноправные партнеры, как две равные стороны. Министерство просвещения, предоставляющее нам услугу, и мы, как гражданское общество, которое хочет дать нашим детям, внукам и нашим правнукам нормальную школу, которая бы их воспитывала, которая делала бы их гражданскими людьми, патриотами и так далее. Это единственный путь, через который мы можем зайти — через закон «О защите прав потребителей».
Поэтому нам нужно идти вперед. Вперед через что? Через совершенствование закона «Об образовании», через расширение вот этого узенького правового поля, которое называется «образовательная услуга». Я сегодня являюсь председателем попечительского совета в двух московских школах. Московская школа — это 5-6 тысяч учащихся. Я возглавляю попечительский совет, конечно, я хмурю брови, иногда покрикиваю на членов совета, но я не имею никаких прав.
Сегодня законодательство о защите прав даёт нам это право, мы должны идти в этом направлении.
Более того, напомню нашим депутатам, что сегодня правительство внесло закон об оказании государственной услуги. Что это будет означать для нашего образования? Это Министерство просвещения будет торговать образовательной услугой, и на рынке эту услугу будут покупать у государства любые образовательные учреждения — и государственные, и не государственные. И через этот инструмент мы будем работать.
Поэтому нам надо совершенствовать закон о защите прав потребителей, нам нужно совершенствовать вот ту опцию и использовать все возможности, которые сегодня он предоставляет, защищая нас и наших детей от некачественного образования. Мы через этот инструмент должны совершенствовать закон об образовании. А кургузая формулировка «образовательная услуга» позволит нам сохранить, действительно, Богом данную профессию учить, и, наверное, мы примажемся — врачи, ещё и лечить.
Благодарю вас. И такой закон принимать нельзя, он вреден для вас, прежде всего, и для ваших детей. Спасибо.
Председательствующий. Спасибо.
Представитель президента?
Правительства?
Докладчик? Пожалуйста.
Смолин О. Н. Уважаемые коллеги, я начну с лирики.
Уважаемый Геннадий Григорьевич, объявляя себя святее меня, вы ничем не рискуете, поскольку я не претендую быть Римским Папой, и не претендую на то, чтобы дарить свои мысли Сократу.
Я не уверен, кстати, что медицина идёт впереди образования, по крайней мере, Татьяна Алексеевна Голикова, будучи руководителем Счётной палаты, нам многократно приводила данные о том, что в медицине, увы, происходит вытеснение бесплатной медицинской помощи платными услугами. Я думаю, что к тому же самому вы клоните и в отношении образования.
Кстати, образование не занимается потребителями, образование не потребляют, его получают, потребить его невозможно, если мы, конечно, не воспитываем квалифицированного или не квалифицированного потребителя.
Теперь по сути дела.
Первое, коллеги. Мои оппоненты занимают немножко странную позицию, они говорят: согласны, что образование — это не услуга, по крайней мере, так говорил комитет, но не согласны, что услуги из законодательства нужно исключать. Получается что-то вроде известной формулы: «У вас есть собственное мнение?» — «Да» — «Вы с нами согласны?» — «Да», «У вас есть собственное мнение?» — «Да. Но я с ним не согласен». Надо занимать какую-то одну позицию.
Второе. Нам говорят, что услуга имеет нематериальный характер. Уважаемые коллеги, а за что же вы тогда платите? Нам говорят, что услуга, как и образование, имеет двусторонний характер. Конечно, вы подставили сапоги, вам их почистили, вы считаете, что это двусторонние отношения?
Далее. Нам говорят, что наш законопроект недостаточно учитывает воспитание. Ровно наоборот, коллеги. При услугах воспитание невозможно. Услуги — это идеология мёртвого образования. А мы сторонники образования живого.
Далее, что касается срыва бюджетного процесса. Коллеги, немножко Гоголь — «Смех сквозь слёзы». Какой бюджетный процесс может сорваться от того, что, соответственно, в разных законах мы поменяем образовательные услуги на реализацию образовательных программ или на что-то другое? Мы, кстати, внесли законопроекты самые разные, в том числе и в Налоговый кодекс отдельно будет рассматриваться, и в другие законодательные акты Российской Федерации.
Теперь я попытаюсь ответить на главный вопрос: а что вообще этот законопроект, если он будет принят, даст ученику, учителю нашей школы. Отвечаю. Зарплата учителя от этого, конечно, не поднимется, но человек жив не хлебом единым.
Напоминаю, больше ста лет назад знаменитый Макс Вебер показал, что статус человека определяется двумя составляющими. Первая составляющая -это, собственно, материальное положение, а вторая составляющая — престиж, нематериальная, статус.
Закон об исключении образовательных услуг не повлияет на зарплату, но явно повлияет на вторую составляющую — на престиж педагогической работы.
Коллеги, если старшеклассник или студент знают, что педагог пришёл оказывать им услуги, иначе говоря, обслуживать, уважать его никто не будет. Если педагог приходит к старшекласснику или студенту оказывать услуги, в свою личность в преподавании он вкладывать не будет, это совершенно ясно.
А это значит, как минимум, что образование лишится воспитательной составляющей — вообще главного воздействия личности на личность. На качестве образования это не сказаться не может.
Напротив, если педагог, ученик, студент, родители убеждены, что образование — это служение, миссия, как, кстати, и говорила министр Ольга Юрьевна Васильева, отношения будут принципиально иными, иным будет и качество образования, а особенно воспитание.
Конечно, нам нужно принципиально улучшать материальное положение наших учителей. Кстати, наши коллеги неоднократно отклоняли наши законопроекты, направленные на улучшение материального положения наших учителей. Но профессиональный и человеческий престиж — это тоже далеко не последнее, уважаемые коллеги.
Я хотел бы вспомнить известную формулу Яна Амоса Коменского, да -сначала любить, потом учить. К сожалению, она часто оказывается в забвении.
На мой взгляд, считать образование услугами могут только те, кто не отличает романтическую любовь от секса за деньги.
Прошу поддержать законопроект.
