Программу ведёт Ника Стрижак.
Ника: Добрый день. Как всегда по будням в это время в эфире программа «Открытая студия». Как всегда мы приветствуем вас в прямом эфире в нашей знаменитой Открытой студии в центре Петербурга.
В нашей программе принимают участие:
– директор детского дома № 2 Красногвардейского района Санкт-Петербурга Людмила Васильевна Баранова;
– депутат Госдумы, заместитель председателя Комитета по образованию Госдумы РФ Олег Николаевич Смолин;
– член экспертного совета при уполномоченном по правам человека РФ, эксперт Общественной палаты Сергей Александрович Колосков;
– доктор юридических наук, профессор, разработчик федерального закона об опеке и попечительстве Лидия Юрьевна Михеева.
Ника: Олег Николаевич, на ваш взгляд, почему мы должны обсуждать законопроект, уже принятый в третьем чтении. Это победа или скорее угроза системе опеки?
Смолин Олег Николаевич: Побед особенных я не вижу, а вот угроза существует реальная. Начну с того, что поручение Дмитрия Медведева быстрее принять закон, было связано не только с действиями членов Общественной палаты, но и с письмом уполномоченного по правам человека Владимира Лукина. Причем Владимир Петрович Лукин обращался к избранному президенту с предложением быстрее принять закон в той редакции, которая была подготовлена министерством образования и науки РФ и которая содержала узаконивание патронатного воспитания.
Ника: Что случилось с редакциями?
Смолин Олег Николаевич: Эти предложения министерства образования и науки не были согласованы минздравсоцразвития России. И когда Медведев собрал заинтересованных представителей министерств и депутатов, уже 7-го апреля закон был подписан, 8-го он поступил депутатам, 9-го его уже принимали во втором чтении. Убежден, что практически никто из депутатов, кроме заинтересованных членов профильных комитетов этого законопроекта не читал, это просто было невозможно, но регламент был нарушен. Поэтому я и просил перенести рассмотрение этого законопроекта хотя бы на 2 недели и объяснял это тем, что, может быть, избранный президент Медведев хотел получить «виноград» – закон с современными формами семейного устройства, а в итоге получит «квашенную капусту». Опять хотели как лучше, а получилось по-другому.
Ника: Олег Николаевич, я правильно вас понимаю, что этот вопрос даже не обсуждался и не дебатировался на заседании Госдумы.
Смолин Олег Николаевич: Закон формально принимался во втором чтении по процедуре, но времени на то, чтобы депутаты разобрались в содержании законопроекта практически не было. По нашему регламенту раздавать тексты надо минимум за три дня, а текст был роздан накануне, закон сложный, поэтому за исключением нескольких выступающих, включая автора этих строк, все прошло мирно, но не в интересах детей….
Ника: Олег Николаевич про тысячи законов и лоббистов.
Смолин Олег Николаевич: Думаю, что комментарий должен быть очень простой. Мы прекрасно знаем, кто имеет в Госдуме большинство и много лет. Если при этом говорят, что тысячи законов нужно исправлять, из Государственной Думы убирать ненужных людей, то это вопрос власти к самой себе.
Ника: Может быть, хорошо, что сегодня на съезде эта тема была поднята?
Смолин Олег Николаевич: Посмотрим, поживем – увидим. Я привык верить не хорошим заявлениям, а практическим делам….
…Одна из претензий к новому законопроекту связана с тем, что он практически не улучшает положения приемных семей. К сожалению, сегодня не попала в эфир представительница Омска, откуда я 5 раз избирался и они мне говорят одно и то же, что сейчас приемные семьи поставлены перед выбором, либо создавать детский дом семейного типа, то есть учреждение со всеми вытекающими из этого последствиями (с большой бюрократией, с финансовой отчетностью, когда до родительских обязанностей уже не дойдешь), либо, если ты выбираешь форму приемной семьи и форму приемных родителей, то рискуешь остаться без трудового стажа, без необходимой пенсии, без других социальных гарантий. Выбирать приходится между плохо и очень плохо. Мы надеялись, что этот закон позволит решить проблемы приемных семей. К сожалению, этого не произошло.
Ника: Скажите, есть ли в этом законе что-то ухудшающее положение приемных семей?
Смолин Олег Николаевич: В этом положении впрямую ухудшающего положения приемных семей нет, но приемным семьям придется по-новому перезаключать договоры и положение их никак не улучшается. Что касается другой перспективной формы, патронатного воспитания, то положение патронатных семей резко ухудшается.
Ника: А что у нас происходит с патронатом? Какая-то вне закона форма существования, хотя специалисты называют ее одной из самых интересных и работающих форм устройства детей в семье. Как вы это объясните?
Колосков Сергей Александрович: Давайте разберемся, что такое патронат с официальной точки зрения. Мы можем выйти на сайт усыновление в России и увидим официальную позицию, не позицию общественных организаций, а просто официальную позицию. Какие основные моменты этой позиции на этом сайте есть, прежде всего, патронат – это разделение ответственности за ребенка между принимающей семьей, органами опеки и учреждением, которое занимается устройством, сопровождением этого ребенка при его жизни в семье. Второе, это гарантии, закрепленные договором и местным законодательством региональным того, что, действительно, эта солидарная ответственность будет осуществляться, то есть, в договоре прописывается, что будет делать учреждение. Вот Минобрнауки приводит такие примеры, что семье гарантируется юридическая, социальная, психологическая и любая иная помощь в зависимости от потребностей ребенка. Вот такая форма патроната. Дальше, что пишет Минобрнауки, зачем нам это нужно, когда у нас есть традиционные формы и очень хорошие формы усыновления, есть опека, есть приемная семья. Минобрнауки пишет, что патронатное воспитание является аналогом широко применяемой за рубежом форме помещения детей в семьи, благодаря которой во всем мире дети получили возможность воспитываться в семье, а не в детском доме. Именно эта форма позволяет жить в семье любому ребенку любого возраста, даже ребенку инвалиду и т.д. Это не обязательно может быть ребенок, уже имеющий статус ребенка сироты. Это может быть ребенок, который еще не взят из кровной семьи, с этой семьей еще идет работа, но временно надо его оттуда взять, чтобы семья урегулировала свои проблемы.
Ника: И что мы имеем на практике?
Смолин Олег Николаевич: Если можно, поскольку я Сергею Александровичу отдал юридическую справку, я попытаюсь ее перевести с юридического на общепонятный на фоне двух примеров. Пример первый, некоторое время назад в Омске я был в доме ребенка. Замечательный дом, замечательные люди. Мне очень понравилось, как там заботятся о детях. Когда я под занавес рассказал все это главврачу Дома ребенка, он грустно улыбнулся и сказал: «Спасибо, что вы так оценили нашу работу, но вы, конечно, понимаете, что в семье ребенку намного лучше». Факт второй, при самой хорошей организации работы с ребятами в детских домах, мы имеем очень серьезные проблемы, когда доходит время до того, чтобы ребенок уходил в большой мир. Я сам не считал, но, если верить экспертам, ситуация выглядит так. 10% детей успешно входит в общество, социализируется, 10% выпускников традиционных детских домов – самоубийства, а 80% – это разные формы неблагополучия. Это либо дети вовлекаются в преступления, либо становятся жертвами преступлений, либо становятся бездомными, либо становятся безработными и не в детском доме здесь проблемы, дело в том, что ребенка в большой мир нужно сопроводить и патронатное воспитание – это та форма, которая позволяет в гораздо большей степени сопроводить ребенка в большой мир. Там процент неблагополучия на порядок меньше….
Ника: Я так понимаю, что речь еще идет о том, что разные права. Я понимаю что, Олег Николаевич, в идеале, конечно, хорошо, когда семья… Мы за что вообще? Чтобы семья брала ребенка навсегда, давала ему свою фамилию, свой статус и т.д., но с этим есть какие-то проблемы? Почему мы должны все-таки уделять особое внимание опеке, попечительству и все-таки говорить о патронате?
Смолин Олег Николаевич: Конечно, усыновление лучше всего в идеале. Но очень плохо, когда сначала семья усыновляет ребенка, а потом вдруг оказывается по каким-то причинам, что она не может быть ему родной семьей. Самое страшное, что, пожалуй, бывает – это отказ семьи от усыновления, такие случаи тоже бывают и в этом случае потом поиск другой семьи. В этом смысле патронат иногда выступает как переходная форма к усыновлению. Сначала родители становятся патронатными родителями, а затем нередко усыновляют ребенка, если все получается хорошо….
Ника: То, что законопроект был так молниеносно принят в Госдуме, вы можете предположить, что депутаты его не читали?
Смолин Олег Николаевич: Еще раз повторю, что текст закона ко второму чтению изменился весьма и весьма существенно. Роздан он был депутатам 8 апреля, а 9 апреля Закон рассматривался в Государственной Думе. Для чистоты эксперимента можно, конечно, спросить депутатов, провести социологический опрос, кто прочитал этот текст. Если окажется, что прочитавших этот текст более 10%, я готов, как говорили герои, съесть свою шляпу. И второе, у меня на руках находится протокол разногласий министерства образования и науки и министерства здравоохранения и социального развития, практически по всем ключевым вопросам мы встречаем в них несогласие. Текст у меня на руках….
Вопрос телезрителя: Закон, наверное, хороший. но будет ли польза для детей более старшего возраста, так как все-таки более востребованы грудные дети, даже на них стоит очередь, а что делать с более старшими детьми и как будет закон на их стороне?
Ника: Олег Николаевич, там ведь нет никакого возрастного ценза, кроме того, что опека это от 0 – до 14, а попечительство от 14 до 18, и все?
Смолин Олег Николаевич: Возрастного ценза больше никакого нет, я только хотел бы заметить еще раз, что как раз система патронатного воспитания позволяет сопроводить ребенка из подросткового состояний во взрослую жизнь и провести его через этот сложный тоннель между Сциллой и Харибдой. Именно эта возможность законом уничтожается. К тому, что сказал Сергей Александрович хочу добавить, что мы все время наблюдаем одно и то же.
У нас есть законодатели, которые пытаются железной рукой загнать человечество к счастью. Люди, которые уже накопили опыт патронатного воспитания, скажем, московский детский дом № 19, целый ряд других таких, в 42-х регионах такой опыт существует. Они говорят, что с таким законом будет неудобно, но разработчики продолжают утверждать, что вы не понимаете своего счастья, мы делаем для вашего же блага. Может, все-таки лучше послушать тех, для кого это делается? Поэтому я и предлагал отложить рассмотрение законопроекта в Госдуме, еще раз собрать заинтересованных лиц и попытаться объяснить, понять, а то ли самое хотел избранный президент, что ему сейчас предлагается.
Ника: Олег Николаевич, за долгие годы вашей жизни и работы в Государственной Думе вы можете вспомнить хотя бы один случай, когда какой-нибудь закон, принятый в третьем чтении вдруг сама Дума разворачивала?
Смолин Олег Николаевич: Конечно. И сама Дума много раз, и Совет Федерации разворачивал, и президент Российской Федерации разворачивал. Все зависит от силы общественного воздействия. К сожалению, сейчас, при де-факто однопартийной системе, власти трудно слышать собственное население, но, тем не менее, такие примеры есть….
…Произошла двойная подмена. Закон минобрнауки, я обычно критикую министерство образования, но, в данном случае, я хочу его похвалить. Он был хорошим законом, но его подменили другим, совершенно с отличным содержанием. Аналогичным образом понятие «патронатное воспитание», которое содержалось в этом законе и предполагало ответственность не только приемных родителей, но и государственных органов, подменено другим понятием «патронатное воспитание», которое с государственных органов ответственность снимает. Вот что произошло. Поэтому, конечно, самым правильным сейчас шагом было бы решение Совета Федерации отклонить закон, создать согласительную комиссию и спокойно разобраться, как же произошла эта детективная история с двумя подменами сразу.
Полный текст программы и видео.
Эфир: Санкт-Петербург, 5 канал. — «Открытая студия». – 2008. — 15 апреля.