. Санкт-Петербург. Международный семинар «К -летию русских революций»
Сегодняшнее своё выступление я назвал так: «Политический процесс в современной России как результат «революции Ельцина».
Начну с того, что на рубеже 90-х годов прошлого века как многие в стране я чувствовал себя примерно так, как житель гибнущей Атлантиды в момент катастрофы. Если конечно Атлантида на самом деле существовала. При этом я не мог не видеть, что при всём различии эпох и времен, национальных традиций, при противоположном содержании общественных процессов, поведение людей в разные периоды, переживающих революцию, в чём-то очень сходно. И поведение людей на рубеже 90-х годов в России, в Советском Союзе было очень похоже на то как они вели себя в 17-18-м в нашей стране или в конце 18 века во Франции или даже в 40-х годах 17 века в Великобритании.
Результатом этих наблюдений стала предложенная мною концепция революции как исторической ситуации. Согласно этой концепции, повторяю, при разном содержании политических процессов, формы в различных революциях очень похожи. Существуют, наряду с законами общественного развития, законы исторических ситуаций и, в частности, любая революция, как историческая ситуация, характеризуется некоторым набором признаков и закономерностей. Любая социально-политическая революция нового и новейшего времени – это чрезвычайная ситуация, это катастрофа по отношению к прежней системе или система множественных катастроф, это радикальное отрицание, это всеобщий конфликт, это аномия, если воспользоваться термином Эмиля Дюркгейма, т. е. разрушение прежних норм и ценностей, это праздник в культурологическом смысле со всем набором его характеристик, это процесс разрушения прежней мифологии и стремительного создания новой мифологии, это процесс смены политических элит и, наконец, это процесс перехода от периода революционной демократии к периоду постреволюционного авторитаризма, а иногда диктатуры. Зачем я об этом говорю, вы сейчас поймете.
В современной России очень модно в последнее время проклинать эпоху Ельцина и восхвалять эпоху Путина. Но при этом, не могу не заметить, что президент России наградил Бориса Ельцина самым высшим орденом, какой существует в нашей стране. И дело не только в том, что действующий президент является прямым преемником Бориса Ельцина, с точки зрения теории главное в другом: практически все истоки современных российских политических процессов лежат в 1990-х годах, когда мы пережили, конечно, никакие не радикальные реформы, мы пережили революцию как историческую ситуацию, которая по содержанию по отношению к октябрю 1917 года, на мой взгляд, представляет собой контрреволюцию.
Я уже говорил о том, что революция представляет собой серию множественных катастроф и новейшая российская революция 90-х годов по этой части превзошла все возможные пределы и ожидания. Я напомню, что как минимум 7 катастроф мы пережили в 90-х годах прошлого века, отзвуки которых мы наблюдаем сейчас, а по многим позициям мы просто ещё не вышли из катастрофы.
Первая катастрофа — экономическая. По данным Сибирского отделения Российской академии наук экономический обвал в России к 1995 году выглядел следующим образом: в промышленности в 5,3 раза, в сельском хозяйстве спад в 3,6 раза, в лёгкой промышленности и оборонном комплексе — до 10 раз. Американская Великая депрессия по сравнению с нашими реформами смотрится как насморк по отношению к пневмонии.
В настоящее время министр финансов Кудрин уверяет, что мы достигли уровня 1990 года, бывший советник президента Андрей Илларионов считает, что мы достигли 85% от уровня 1990 года, но совершенно очевидно, что 18 лет из экономической истории страны просто выброшены. Я не помню в мировой истории 20 века подобной катастрофы. Между прочим, если мы посмотрим не на показатели валового внутреннего продукта, выраженные в деньгах, а на физические объемы производства, ситуация намного хуже, чем описывают лидеры страны. Ну, например: в последние годы строительство жилья в России переживает бум. Тем не менее, в этом году ожидается, что будет построено примерно 57 млн. кв. м. жилья. В 1990 году их было построено 76 млн. кв. м. Эта лучшая из несырьевых отраслей.
Вторая катастрофа – финансовая. Из неё страна почти вышла в результате огромного количества нефтедолларов и в результате неслыханного ограбления собственного населения. Вклады советских граждан, так называемых «гомосоветикус», над которыми долго издевались, практически были просто экспроприированы и уничтожены. В настоящее время государственный долг России сократился, но, повторяю, выход из финансовой катастрофы достигнут за счёт катастрофы социальной, о которой я скажу чуть ниже.
Третья катастрофа – технологическая. На протяжении 90-х годов инвестиции в основной капитал практически не производились. По данным Союза промышленников и предпринимателей России около 68% всего оборудования в стране устарело. В том числе даже в энергетике более 50%. Особенность технологической катастрофы заключается в том, что её наиболее острая часть пришлась на окончание революционного периода или на постреволюционный период.
Четвертая катастрофа – катастрофа социальная. Приведу я лишь состояние на сегодняшний момент. Уже, повторяю, спустя 18 лет от начала экономического кризиса. В реальных ценах, сравнимых ценах, минимальная заработная плата в России сейчас ниже примерно в 4 раза, пенсия, по крайней мере, в 2,5 раза, студенческая расчётная стипендия в вузе в 4 раза, в среднем специальном учебном заведении в 8 раз, в начальном профессиональном образовании в 12 раз. Основное детское пособие меньше чем было, примерно, в 16 раз. Правительство утверждает, что в России всего 15% бедных, по данным международных организаций к бедным нужно относить 53% населения страны. Я мог бы продолжить, но думаю, этого достаточно по социальной катастрофе.
Катастрофа нравственная. В 90-х годах и до настоящего времени антисоциальное поведение приобрело невиданные масштабы. Количество людей, потребляющих наркотики, даже по официальным данным колеблется от 3,5 до 6 млн. По потреблению алкоголя Россия периодически выходит на первое место в мире в расчёте на душу населения. По оценкам экспертов потребление составляет где-то 14-18 литров на душу населения при максимально допустимых для национальной безопасности страны границах в 8 литров чистого алкоголя на душу населения. Несколько лет назад группа социологов во главе с бывшим министром образования провела опрос. Опрос показал крайне отрицательное отношение к собственной стране. Более 40 тыс. старшеклассников, учащихся ПТУ, студентов техникумов были опрошены. Оказалось, что более 31% заявили, что не хотели бы родиться и жить в России, ещё более 21% затруднились с ответом на этот вопрос. Иначе говоря, примерно 50% молодёжи не были ориентированы на собственную страну. Недавно провели сопоставительный опрос по ориентации населения разных стран на так называемые постматериальные ценности. Должен вам сказать, что Россия всегда традиционно была более ориентирована на духовные ценности, чем страны с протестантской этикой. Сейчас ситуация обратная. Мы дали один из самых низких показателей ориентации на постматериальные ценности. Короче говоря, нравственное состояние общества оставляет желать много лучшего. Когда-то, кстати сказать, Николай Бердяев, вовсе не социалист, заявил следующее: настоящая буржуазность в России возможна только после коммунизма. К сожалению он оказался прав. По примитивной буржуазности сейчас мы превзошли многие социальные государства Европы.
Катастрофа шестая и, может быть, самая опасная – катастрофа демографическая. Россия умудрилась соединить худшие черты демографического развития развитых и развивающихся стран. Мы имеем низкую рождаемость, как в Европе и высокую смертность, как в Африке. За последние 10 лет смертность в России превысила рождаемость на 9,5 млн. человек. В советский период страна имела среднеевропейскую продолжительность жизни. Два года назад перед нами выступал Михаил Зурабов. Это министр здравоохранения и социального развития России. Многие острословы называют это министерство министерством здравоохранения и ритуальных услуг. Зурабов объявил, что по продолжительности жизни женщин мы занимаем 91 место в мире, а мужчин – 136 место в мире. Но это не самое худшее. Я недавно посмотрел официальные данные российской статистики. Они круче всего. В 2005 году средняя продолжительность жизни женщины составляла 72 года, в 2006 году – 70 лет. В 2005 году средняя продолжительность жизни мужчины составляла 58 лет, в 2006 году – 56 лет. При такой скорости падения продолжительности жизни никакие меры поддержки рождаемости ничего не спасут.
И, наконец, седьмая катастрофа – катастрофа геополитическая. Её недавно признал и президент Российской Федерации. Действительно, мы имеем дело с крушением целой советской цивилизации, которую называли по-разному, ну, например, Лев Гумилёв называл российским миром или российским суперэтносом. Последствия этой геополитической катастрофы нам ещё предстоит оценить и её анализ выходит за рамки моих задач.
Остановлюсь только ещё на одной черте, характерной для постреволюционного периода. Это нарастание авторитаризма. По экономической свободе современная Россия занимает 120 место в мире, согласно международным рейтингам. По данным организации «Репортёры без границ» за последние пять лет мы никогда не поднимались выше 121 места в мире по свободе информации. Последние данные – 147 место из 168 стран. Партийная система, которую искусственно создают в России, во многом выглядит как ручная, искусственная партийная система. Но если партия «Единая Россия» всегда представляла собой кремлёвский проект, а партия Жириновского ЛДПР всегда была младшим сателлитом партии власти, то в настоящее время кремлёвские технологи разрабатывают ещё две модели. Лево-центристскую модель – партия «Справедливая Россия» и право-либеральную модель – партию «Гражданская сила». В итоге мы имеем якобы демократию со всеми её атрибутами, но при противоположном содержании. Как член уже пяти парламентов России, я очень хорошо это знаю. Периодически я слышу от моих коллег из либерального лагеря, что всё дело в чекистах, которые пришли к власти. Это поверхностный взгляд. На самом деле не потому в России свёртывается демократия, что к власти пришли чекисты. Остатки демократии свёртываются в России потому, что наступил период формирования постреволюционного авторитаризма. Именно поэтому, кстати говоря, чекисты и приходят к власти.
Чувствуя, что время моё на исходе, я хочу сделать три практических вывода. Безусловно, мы должны разрабатывать программы и исследовать пути перехода к социалистической перспективе. Вместе с тем, мы не можем не понимать, что политическая ситуация в стране крайне неблагоприятна. Берусь утверждать:
- Стране как воздух нужен левый поворот. По уровню социальных гарантий мы далеко отстали не только от Советского Союза, но и от социальных государств Европы. Приведу только один пример. Средне мировая доля расходов центральных правительств на социальные программы развития человека составляет 22%, включая Азию, Африку, Латинскую Америку. В России эта доля в последние годы составляет не более 16%. Не удивительно, что при экономическом нефтяном росте человеческий потенциал страны падает. По международным данным в самом страшном, пожалуй, кризисном 1992 году мы ещё занимали 34 место по развитию человеческого потенциала. Так сильно было наследие советского периода. В 1999 году мы занимали 55 место, а последний доклад о развитии человеческого потенциала даёт России 65 место, несмотря на несколько лет экономического роста. Для сравнения, даже Ливийская Арабская Джамахирия занимает 64 место. Куба по последнему докладу занимала 50 место по развитию человеческого потенциала, т. е. была значительно выше, несмотря на то, что беднее нашей страны. Это первый вывод.
- Левый поворот в стране невозможен без политической свободы. Надеяться, что окружение президента будет поворачивать в сторону развития человеческого потенциала и социальных программ нельзя. Экономия на самом дорогом, на человеческой жизни, продолжается. Недавно перед нами выступал всё тот же Михаил Зурабов. Он поступил по известному принципу: когда не знаешь что говорить, говори правду. И сказал он следующее: в России вполне достаточный бюджет, если считать, что мужчина должен жить 59 лет, а если считать, что мужчина должен жить хотя бы 70 лет, женщина хотя бы 75, тогда нам нужен другой бюджет, другая медицина и другой образ жизни. Я мог бы добавить к словам министра только одно: и другое правительство.
- В обеспечение сохранения политической свободы, с моей точки зрения, политики левого направления: коммунисты, социалисты, левые социал-демократы, неважно как они себя называют, должны были бы взаимодействовать с другими политическими силами, заинтересованными в сохранении политической свободы. Не сливаясь с ними, естественно, как правило, не создавая официальных блоков, но, тем не менее, взаимодействовать. В противном случае мы переживаем такой период, когда может не стать ни цивилизованных левых, ни цивилизованных либералов.
В заключение хочу сказать, что если кого-то заинтересовало то, о чём я говорю, значительная часть материала выставлена на сайте www.smolin.ru и написана в значительном числе моих книжек.
Я благодарю вас за внимание, уважаемые товарищи, и, пользуясь случаем, хочу ещё раз передать привет, лучшие пожелания конференции от Ивана Мельникова, первого заместителя председателя ЦК КПРФ, человека, с которым я лично дружу, которого глубоко уважаю. К сожалению, он не смог сегодня принять участие в нашей конференции.