. Москва. Общественная палата
Уважаемые коллеги!
Как заместитель председателя думского Комитета по образованию благодарю за возможность выступить сегодня перед вами. Как человек, имеющий некоторый опыт по этой части, начну с того, что, вероятно, вызовет возмущение, а закончу тем, что, возможно, будет поддержано.
Начну с парадокса: потребность в просвещении в России оказалась наиболее острой именно тогда, когда просветительство как общественное явление умирает.
Позволю себе аргументировать этот парадокс, обозначив следующие его основные причины.
Первое. В результате стремительного наращивания объема информации в современном обществе устаревает уже не только профессиональное образование, как было раньше, но и общее, т.е. школьное образование. Человеку приходится переучиваться не только в отношении того, что он получил в колледже или вузе, но и того, чему его учили в школе. Другими словами, он вынужден быть уже не только «вечным студентом», но и «вечным школьником». «Образование через всю жизнь» становится не пожеланием, но категорическим императивом.
Второе. Сокращение времени чтения. Я не убеждён, что Советский Союз был самой читающей страной в мире, но что одной из самых читающих – безусловно. Теперь, по социологическим опросам, мы читаем в 3-4 раза меньше, чем в социальных государствах Европы.
Третье. Как следствие — низкий уровень знания в широких кругах населения. Если примерно 50 лет назад, согласно международным исследованиям, наше молодое поколение входило в тройку наиболее образованных; если в середине 1990-х гг. в известном докладе Мирового банка признавалось, что уровень естественнонаучного образования в России выше, чем в большинстве стран, входящих в организацию Экономического сотрудничества и развития; то недавно проведённым социологическим опросом было установлено: 28% наших соотечественников убеждены, что Солнце – это спутник Земли (т.е. они живут в докоперниковскую эпоху), а 30% считают, что устранить радиацию можно в процессе кипячения.
Четвёртая позиция – падение нравов. Сошлюсь также на социологическое исследование. Согласно последнему, 55% старшеклассников готовы переступить через все 10 заповедей ради достижения успеха.
Пятое – невозможность демократии без просвещения. Если мы действительно хотим демократии (а я думаю, сейчас большинство активных политических сил реально хотят демократии), мы должны дать людям элементарные политологические представления. Работая как действующий профессор, знаю, что даже на старших курсах студенты не имеют представления, чем отличаются «левые» от «правых».
И, наконец, шестое – отсутствие свободы информации при высоком уровне свободы (я бы сказал – совращения). Наше поколение воспитывалось на передачах известного просветителя конца ХХ века (слава Богу, ныне здравствующего) С. Капицы. Сейчас же существует известная шутка о том, как молодой человек выбирал себе жену. Она оказалась не красавицей, не богачкой, не особо умной и одарённой. Главное её достоинство заключалось в том, что она не смотрит «Дом-2».
Почему я берусь утверждать, что просветительство в современной России умирает? На мой взгляд, просветительство было свойственно тем, кого называли интеллигенцией в доподлинно российском смысле этого слова. Интеллигенцией, которая ощущала свой долг перед народом; интеллигенцией, которая стремилась нести ему знания; интеллигенцией, которая пережила царей и генеральных секретарей, но я не уверен, что переживёт «рынок».
Количественное доказательство очень простое: посмотрите на тиражи серьёзных книг и журналов, они сократились в десятки раз, да как бы не на два порядка по многим параметрам.
Но, может быть, ещё хуже – критика интеллигенцией самой себя за прежние достоинства. Например, разговоры о том, что она является главным виновником революций в российской истории, что отчасти справедливо (действительно подготовила революции 1917 и начала 1990-х гг. и действительно от них пострадала). Другой вопрос: могла ли вести себя иначе?
И если мы посмотрим на то самое европейское социальное исследование, о котором говорил Евгений Григорьевич, то мы увидим, что уровень ориентации на постматериальные ценности в современной России примерно вдвое ниже, чем в социальных государствах Европы. И что самое удивительное: в стране «общинной», «соборной» (как мы любим себя называть) характерным стал конкурентный индивидуализм, т.е. такая разновидность индивидуализма, когда человек получает удовольствие в случае собственного успеха за счёт поражения другого.
Кстати, несколько слов о политическом просвещении. Убеждён: оно необходимо. Другое дело, что оно должно осуществляться либо на непартийной, либо на межпартийной основе, чтобы была возможность выбора. Не думаю, что И. Сталин сегодня стал популярен из-за того, что население безграмотно (оно, конечно не столь грамотно, сколь хотелось бы, но дело не в этом). Я убежден, что товарища Сталина «воскресил» Б.Н. Ельцин. «Воскресил», конечно же, сам того не желая, как всякий революционер, поскольку последствия революции сплошь и рядом противоположны первоначальным намерениям. И в этом смысле, по закону маятника, после охлократии наступает период постреволюционной диктатуры, в худшем случае (в лучшем – постреволюционного авторитаризма, как сейчас в России мы получили). Поэтому в данном случае ориентация на товарища Сталина не случайна. Многие мои коллеги рассуждают так: свобода в России кончилась, поскольку к власти пришли «силовики». По моему мнению, ровно наоборот: «силовики» пришли к власти потому, что на смену «свободе» пришёл постреволюционный авторитаризм. Это не значит, что за свободу не надо бороться, это значит, что надо ориентироваться в причинно-следственной связи.
Но, уважаемые коллеги, в зале присутствует Ирина Евгеньевна Ясина, с которой мы успешно сотрудничали в рамках проекта благотворительной комиссии «Открытой России», а в г. Омске я был куратором Школы публичной политики, за что потом подвергся критике со стороны бывших коммунистов (ныне – антикоммунистов) как человек, который «продался» М. Ходорковскому. Я хочу закончить тем, что всех нас может объединить, несмотря на различие политических взглядов. Я вынесу три предложения, хотя их можно было бы вынести гораздо больше.
1. Нами в Государственной Думе подготовлен проект закона о внесении изменений в законодательство в части дополнительного образования детей и взрослых. В особенности он касается детей, которые оказались в трудной жизненной ситуации. Мы были бы благодарны Общественной палате за поддержку этого законопроекта. Мне кажется, что намного лучше заниматься образованием и просвещением детей, чем потом содержать их в колониях для малолетних преступников. Кстати, это и дешевле на два порядка.
2. Я считаю, что наше телевидение «грешит» чрезмерным количеством развлечений довольно низкого сорта. В этой связи я вспоминаю Илью Эренбурга, который после войны приехал в США, захотел сшить костюм. Только снял брюки, как его сразу сфотографировали. Эренбург стал возмущаться. Редактор ему возразил, что у них дескать «интерес к человеку». На что Эренбург ответил: «хорошо, но почему к нижней его половине»? Я считаю, что мы вполне можем предложить нашему государству возродить наряду с каналом «Культура» образовательный канал.
3. Недавно премьер-министр РФ В. Путин принимал фракцию КПРФ, где я, будучи беспартийным, работаю. Среди прочего я задал Владимиру Владимировичу вопрос: почему мы с Запада заимствуем не самые лучшие новации и, наоборот, делаем вид, что там не существует технологического прорыва. Я имею в виду электронное обучение и те самые информационные технологии, которые используют наиболее «продвинутые» государства и Запада, и Востока (лидером, кстати, выступает Южная Корея). Мы готовим проекты законов о развитии в России электронного обучения. Сегодня я встречался с послом Сирии. Вы будете смеяться, Сирия приняла закон о введении электронного обучения, Российская Федерация – нет. Министерство образования и науки всячески тормозит его принятие. А ведь сегодня это путь просвещения не менее важный, чем когда-то общение с учениками древнегреческих философов, аудиторное общение в средние века или в индустриальном обществе.
Мне кажется, есть позиции, которые могли бы объединить остатки интеллигенции, несмотря на разность политических взглядов.
Впечатления от «круглого стола»:
Само понятие «просвещение» может пониматься по-разному, а именно:
- идеологически нейтрально – как распространение знаний и умений (компетентностей);
- в аксиологическом смысле, т.е. как выработка системы ценностей (тогда возникает вопрос, какие из них относятся к «свету», а какие – нет). Если употреблять слово «просвещение» в последнем смысле, левые и правые либералы наверняка разойдутся. Поэтому объединяющая версия – это представление просвещаемым различных точек зрения и обеспечение возможности выбора одной из них.
Интересно, что, судя по «круглому столу», экономические «рыночники» становятся весьма левыми, когда речь идёт об образовании, духовных ценностях. Видимо, они не понимают, что именно рыночная экономика породила ту самую «рыночную» психологию, которой они так недовольны.