Родившись и проведя детство в Казахстане, хорошо знаю, что идеологические штампы о Советском Союзе как “тюрьме народов” и “колониальной империи” — это прямая ложь или пропагандистский треск. В настоящих империях метрополия не вкладывает свои деньги в развитие колоний, как это делала Россия, но прямо наоборот – деньги из них выкачивает. В далекие 1950-ые да и позднее по национальностям мы не делились, а товарищами моего детства были не только русские, но и казахи, украинцы, евреи и немцы. С тех пор я был и остался интернационалистом, последовательно выступая:
- против любого национализма: как русский человек — прежде всего против русского, но точно так же и против казахского, татарского, немецкого, еврейского и любого другого;
- за полное равенство прав и возможностей для всех народов и национальных групп в моей стране.
Принадлежа к Народно-патриотическому Союзу России, глубоко убежден: в идеологии и политике необходимо четко отделять патриотизм как любовь к своему Отечеству, народу, культуре от национализма как ненависти и пренебрежения к другим странам, культурам и народам. Патриотизм — необходимое условие возрождения России. Любой национализм — стимул к ее распаду.
Особенно опасным в наших условиях считаю лозунг: Россия – только для русских! Этот лозунг, во-первых, порывает с отечественной традицией: интернационализм, по выражению Ф. Достоевского, “всечеловечность” уже много веков был чертой российского национального сознания; отказываться от этой традиции в эпоху объединения Европы, глобальных проблем и Интернет – значит идти против исторического течения. Во-вторых, русский национализм неизбежно вызовет ответную реакцию, включая стремление к ущемлению прав русских и даже к отделению от России в национальных республиках, входящих в ее состав. В свою очередь, это может вызвать разрушение уже не только Большой России (СССР), но и России урезанной (Российской Федерации в ее современных границах). Следовательно, русский патриот с умом и совестью не может и не должен быть националистом.
Такого взгляда я придерживался отнюдь не только на уровне заявлений. Именно он определял мою позицию во всех четырех парламентах, выраженную в результатах голосований. Вот лишь несколько примеров.
1. Северный Кавказ
Хотя это сейчас не модно, был и остаюсь противником чеченских войн. Считаю, что чеченский сепаратизм (стремление к отделению от России) был прямым порождением сепаратизма ельцинского (стремления отделиться от Советского Союза). Первая Чеченская война стала грубейшей ошибкой “команды” Б. Ельцина, — ошибкой, хуже преступления. Что касается второй Чеченской войны, то она стала частью стратегического плана, который позволил преемнику Б. Ельцина сравнительно легко выиграть президентские выборы. Ее нередко так и называют: “предвыборная война”. Соответственно, и голосовал я много раз против войны и за отрешение от должности Бориса Ельцина как ее главного инициатора.
Увы, теперь за ошибки и преступления власти, а равно и за свои собственные, народу предстоит расплачиваться еще много лет. Причем расплачиваться кровью. Очень надеюсь, что у нас, русских, достанет доброты и здравого смысла, чтобы не переносить ненависть к бандитам на не повинных ни в чем людей “кавказской национальности”. На самом деле национальностей на Кавказе много, как много и замечательных традиций – как у любого народа.
2. Поддержка национальных меньшинств, осуждение национализма
Во всех четырех парламентах я регулярно поддерживал голосованием решения в интересах российских граждан, принадлежащих к национальным меньшинствам, за исключением тех решений, которые способны были вызвать новые национальные конфликты. Например, в Третьей Думе активно помогал депутату Т. Плетневой провести Постановление в защиту репрессированных немцев, но, к сожалению, безуспешно. Одновременно я всегда отдавал свой голос за законы и постановления, направленные против националистических действий и высказываний (включая антисемитские), кроме тех проектов, авторы которых пытались использовать национальный вопрос в интересах межпартийной борьбы.
Последовательно осуждая национализм, хорошо понимаю, что порождают его не столько митинговые трибуны, сколько глубочайший экономический кризис и униженное положение, в котором оказалась Россия. К сожалению, в таких условиях далеко не всегда удается объяснить людям, что нельзя переносить социальные и политические проблемы в плоскость национальных отношений.
3. Национально-культурная автономия
Еще во Второй Думе был принят Федеральный Закон “О национально-культурной автономии”, который, естественно, поддерживал и я. Несмотря на некоторые недостатки, Закон закрепил право граждан на создание объединений по национально-культурному признаку на экстерриториальной основе. В соответствии с Законом, граждане свободно определяют свою принадлежность к той или другой национальности, а сама автономия основывается на принципах самоуправления. Более того, Закон предполагает государственную поддержку развития языка, культуры, традиций и обычаев граждан всех национальностей, живущих в России. Разумеется, он не решил всех национальных проблем, однако сделал важный шаг в правильном направлении. На этом Законе во многом базируется деятельность национально-культурных автономий и национальных культурных центров и в нашем регионе. Постоянно работаю с этими центрами в рамках фонда “Наша Родина — Сибирь”. Но расскажу об этом позже.
4. Участие в законодательстве
Собственно законодательная работа в области национальных отношений связана для меня в основном с проблемами языка.
Работая над Законом об образовании, Законом о высшем и послевузовском образовании, другими законопроектами, мы принципиально решили вопрос о языках обучения. В Российской Федерации все должны обучаться государственному русскому языку, но при этом в республиках устанавливаются и собственные государственные языки, а каждый гражданин при наличии возможностей имеет право на обучение на родном языке. Кстати, российская школа остается одной из самых многоязычных в мире: преподавание в ней ведется более чем на 30 языках.
5. Межконфессиональные отношения
В большинстве случаев они связаны с межнациональными и представляют собой “материю особо тонкого свойства”. Моя позиция по этому вопросу, выраженная не только в публикациях, но прежде всего в результатах голосований, сводится к следующему:
- тоталитарные секты, способные нанести вред физическому и (или) психическому здоровью человека, подлежат запрету, но исключительно на основе решения суда, принятого в каждом отдельном случае после проведения объективной научной экспертизы при участии общественности;
- для всех остальных конфессий в России необходимо создать равные юридические условия. В частности, те, кто верит в Аллаха и Магомета, должны иметь такие же возможности удовлетворения религиозных потребностей, как и те, кто верует во Христа;
- при этом фактические преимущества естественным образом сохранятся за традиционными для России конфессиями, поскольку они, с одной стороны, объединяют большинство населения, а с другой – наиболее глубоко укоренены в нашей культуре.
В последнее время в средствах массовой информации бурно обсуждается предложение Министерства образования о введении в программы государственной школы предмета “православная культура”. В этой связи выскажу свою точку зрения, совпадающую с мнением большинства депутатов Комитета Госдумы по образованию и науке.
Во-первых, в утвержденных Минобразованием РФ документах, устанавливающих минимальное содержание школьного образования и фактически выполняющих роль временных образовательных стандартов, предмет “православная культура”, отсутствует. Поэтому его введение в настоящее время возможно лишь на факультативной основе и с согласия родителей обучающихся, но не в обязательном порядке.
Во-вторых, согласно действующей Конституции и Закону РФ “Об образовании”, образование в России имеет светский характер. Это значит, что в рамках предмета, о котором идет речь, может изучаться именно культура, но никак не Закон Божий. По российскому законодательству преподавание какой-либо религии в государственной и муниципальной школе, а тем более религиозные обряды, не допускаются. Однако любым конфессиям, действующих в рамках Закона, и прежде всего, самой влиятельной среди них — православной церкви, предоставляется право открывать собственные учебные заведения, в том числе воскресные школы. Если же эти школы работают в соответствии с государственными образовательными стандартами и имеют государственную аккредитацию, они вправе получать государственное финансирование.
Встает вопрос, следует ли традиционную культурную ориентацию принудительно внедрять в школу в форме изучения основ православия. На мой взгляд, никакая идеология, даже самая лучшая, не должна навязываться. Тем более несовершеннолетним. Тем более в рамках государственной школы. Думаю, это было бы вредно и для самого православия. Не случайно в свое время отец Павел Флоренский высказался в том смысле, что нет ничего вреднее для православной культуры, чем принудительное введение в школах Закона Божьего.
Следует также учитывать многонациональный характер нашей страны. Известно, уже начались протесты в Татарстане, Башкирии и других национальных республиках, где исламские круги активно требуют введения в счет национально-регионального компонента образования “мусульманской культуры” в качестве обязательного учебного предмета. Очевидно, что нарушение принципа светского характера образования в государственной и муниципальной школе приведет и к аналогичным требованиям со стороны нетрадиционных для России конфессий, причем юридически эти требования будут обоснованными. Все это способно спровоцировать религиозные конфликты в школьных коллективах и среди родителей.
Выступая за светский характер отечественного образования, считаю полезным и необходимым, чтобы существующая система учебных предметов в школе, в том числе обществознание, история, литература включала в себя изучение основ, как минимум, традиционных для России религий. И, конечно, крайне важно, чтобы педагоги, родители, представители конфессий и деятели культуры объединились в деле возрождения отечественной духовности, во многом опирающейся и на православную культурную традицию.
В заключение скажу еще раз: национальный вопрос в России — это прежде всего порождение кризиса. Но, быть может, нам стоит почаще вспоминать, что в самые трудные годы, включая Великую Отечественную войну, общие беды нас не разъединяли, а сплачивали?..