Родившись и проведя детство в Казахстане,
хорошо знаю, что идеологические штампы о Советском Союзе как “тюрьме народов”
и “колониальной империи” — это прямая ложь или пропагандистский треск. В настоящих
империях метрополия не вкладывает свои деньги в развитие колоний, как это делала
Россия, но прямо наоборот – деньги из них выкачивает. В далекие 1950-ые да и
позднее по национальностям мы не делились, а товарищами моего детства были не
только русские, но и казахи, украинцы, евреи и немцы. С тех пор я был и остался
интернационалистом, последовательно выступая:
- против любого национализма: как
русский человек — прежде всего против русского, но точно так же и против казахского,
татарского, немецкого, еврейского и любого другого; - за полное равенство прав и возможностей
для всех народов и национальных групп в моей стране.
Принадлежа к Народно-патриотическому
Союзу России, глубоко убежден: в идеологии и политике необходимо четко отделять
патриотизм как любовь к своему Отечеству, народу, культуре от национализма как
ненависти и пренебрежения к другим странам, культурам и народам. Патриотизм
— необходимое условие возрождения России. Любой национализм — стимул к ее распаду.
Особенно опасным в наших условиях
считаю лозунг: Россия – только для русских! Этот лозунг, во-первых, порывает
с отечественной традицией: интернационализм, по выражению Ф. Достоевского, “всечеловечность”
уже много веков был чертой российского национального сознания; отказываться
от этой традиции в эпоху объединения Европы, глобальных проблем и Интернет –
значит идти против исторического течения. Во-вторых, русский национализм неизбежно
вызовет ответную реакцию, включая стремление к ущемлению прав русских и даже
к отделению от России в национальных республиках, входящих в ее состав. В свою
очередь, это может вызвать разрушение уже не только Большой России (СССР), но
и России урезанной (Российской Федерации в ее современных границах). Следовательно,
русский патриот с умом и совестью не может и не должен быть националистом.
Такого взгляда я придерживался отнюдь
не только на уровне заявлений. Именно он определял мою позицию во всех четырех
парламентах, выраженную в результатах голосований. Вот лишь несколько примеров.
1. Северный Кавказ
Хотя это сейчас не модно, был и остаюсь
противником чеченских войн. Считаю, что чеченский сепаратизм (стремление к отделению
от России) был прямым порождением сепаратизма ельцинского (стремления отделиться
от Советского Союза). Первая Чеченская война стала грубейшей ошибкой “команды”
Б. Ельцина, — ошибкой, хуже преступления. Что касается второй Чеченской войны,
то она стала частью стратегического плана, который позволил преемнику Б. Ельцина
сравнительно легко выиграть президентские выборы. Ее нередко так и называют:
“предвыборная война”. Соответственно, и голосовал я много раз против войны и
за отрешение от должности Бориса Ельцина как ее главного инициатора.
Увы, теперь за ошибки и преступления
власти, а равно и за свои собственные, народу предстоит расплачиваться еще много
лет. Причем расплачиваться кровью. Очень надеюсь, что у нас, русских, достанет
доброты и здравого смысла, чтобы не переносить ненависть к бандитам на не повинных
ни в чем людей “кавказской национальности”. На самом деле национальностей на
Кавказе много, как много и замечательных традиций – как у любого народа.
2. Поддержка национальных меньшинств,
осуждение национализма
Во всех четырех парламентах я регулярно
поддерживал голосованием решения в интересах российских граждан, принадлежащих
к национальным меньшинствам, за исключением тех решений, которые способны были
вызвать новые национальные конфликты. Например, в Третьей Думе активно помогал
депутату Т. Плетневой провести Постановление в защиту репрессированных немцев,
но, к сожалению, безуспешно. Одновременно я всегда отдавал свой голос за законы
и постановления, направленные против националистических действий и высказываний
(включая антисемитские), кроме тех проектов, авторы которых пытались использовать
национальный вопрос в интересах межпартийной борьбы.
Последовательно осуждая национализм,
хорошо понимаю, что порождают его не столько митинговые трибуны, сколько глубочайший
экономический кризис и униженное положение, в котором оказалась Россия. К сожалению,
в таких условиях далеко не всегда удается объяснить людям, что нельзя переносить
социальные и политические проблемы в плоскость национальных отношений.
3. Национально-культурная автономия
Еще во Второй Думе был принят Федеральный
Закон “О национально-культурной автономии”, который, естественно, поддерживал
и я. Несмотря на некоторые недостатки, Закон закрепил право граждан на создание
объединений по национально-культурному признаку на экстерриториальной основе.
В соответствии с Законом, граждане свободно определяют свою принадлежность к
той или другой национальности, а сама автономия основывается на принципах самоуправления.
Более того, Закон предполагает государственную поддержку развития языка, культуры,
традиций и обычаев граждан всех национальностей, живущих в России. Разумеется,
он не решил всех национальных проблем, однако сделал важный шаг в правильном
направлении. На этом Законе во многом базируется деятельность национально-культурных
автономий и национальных культурных центров и в нашем регионе. Постоянно работаю
с этими центрами в рамках фонда “Наша Родина — Сибирь”. Но расскажу об этом
позже.
4. Участие в законодательстве
Собственно законодательная работа
в области национальных отношений связана для меня в основном с проблемами языка.
Работая над Законом об образовании,
Законом о высшем и послевузовском образовании, другими законопроектами, мы принципиально
решили вопрос о языках обучения. В Российской Федерации все должны обучаться
государственному русскому языку, но при этом в республиках устанавливаются и
собственные государственные языки, а каждый гражданин при наличии возможностей
имеет право на обучение на родном языке. Кстати, российская школа остается одной
из самых многоязычных в мире: преподавание в ней ведется более чем на 30 языках.
5. Межконфессиональные отношения
В большинстве случаев они связаны
с межнациональными и представляют собой “материю особо тонкого свойства”. Моя
позиция по этому вопросу, выраженная не только в публикациях, но прежде всего
в результатах голосований, сводится к следующему:
- тоталитарные секты, способные
нанести вред физическому и (или) психическому здоровью человека, подлежат
запрету, но исключительно на основе решения суда, принятого в каждом отдельном
случае после проведения объективной научной экспертизы при участии общественности; - для всех остальных конфессий в
России необходимо создать равные юридические условия. В частности, те, кто
верит в Аллаха и Магомета, должны иметь такие же возможности удовлетворения
религиозных потребностей, как и те, кто верует во Христа; - при этом фактические преимущества
естественным образом сохранятся за традиционными для России конфессиями, поскольку
они, с одной стороны, объединяют большинство населения, а с другой – наиболее
глубоко укоренены в нашей культуре.
В последнее время в средствах массовой
информации бурно обсуждается предложение Министерства образования о введении
в программы государственной школы предмета “православная культура”. В этой связи
выскажу свою точку зрения, совпадающую с мнением большинства депутатов Комитета
Госдумы по образованию и науке.
Во-первых, в утвержденных Минобразованием
РФ документах, устанавливающих минимальное содержание школьного образования
и фактически выполняющих роль временных образовательных стандартов, предмет
“православная культура”, отсутствует. Поэтому его введение в настоящее время
возможно лишь на факультативной основе и с согласия родителей обучающихся, но
не в обязательном порядке.
Во-вторых, согласно действующей
Конституции и Закону РФ “Об образовании”, образование в России имеет светский
характер. Это значит, что в рамках предмета, о котором идет речь, может изучаться
именно культура, но никак не Закон Божий. По российскому законодательству преподавание
какой-либо религии в государственной и муниципальной школе, а тем более религиозные
обряды, не допускаются. Однако любым конфессиям, действующих в рамках Закона,
и прежде всего, самой влиятельной среди них — православной церкви, предоставляется
право открывать собственные учебные заведения, в том числе воскресные школы.
Если же эти школы работают в соответствии с государственными образовательными
стандартами и имеют государственную аккредитацию, они вправе получать государственное
финансирование.
Встает вопрос, следует ли традиционную
культурную ориентацию принудительно внедрять в школу в форме изучения основ
православия. На мой взгляд, никакая идеология, даже самая лучшая, не должна
навязываться. Тем более несовершеннолетним. Тем более в рамках государственной
школы. Думаю, это было бы вредно и для самого православия. Не случайно в свое
время отец Павел Флоренский высказался в том смысле, что нет ничего вреднее
для православной культуры, чем принудительное введение в школах Закона Божьего.
Следует также учитывать многонациональный
характер нашей страны. Известно, уже начались протесты в Татарстане, Башкирии
и других национальных республиках, где исламские круги активно требуют введения
в счет национально-регионального компонента образования “мусульманской культуры”
в качестве обязательного учебного предмета. Очевидно, что нарушение принципа
светского характера образования в государственной и муниципальной школе приведет
и к аналогичным требованиям со стороны нетрадиционных для России конфессий,
причем юридически эти требования будут обоснованными. Все это способно спровоцировать
религиозные конфликты в школьных коллективах и среди родителей.
Выступая за светский характер отечественного
образования, считаю полезным и необходимым, чтобы существующая система учебных
предметов в школе, в том числе обществознание, история, литература включала
в себя изучение основ, как минимум, традиционных для России религий. И, конечно,
крайне важно, чтобы педагоги, родители, представители конфессий и деятели культуры
объединились в деле возрождения отечественной духовности, во многом опирающейся
и на православную культурную традицию.
В заключение скажу еще раз: национальный
вопрос в России — это прежде всего порождение кризиса. Но, быть может, нам стоит
почаще вспоминать, что в самые трудные годы, включая Великую Отечественную войну,
общие беды нас не разъединяли, а сплачивали?..
