10 ноября в Государственной Думе состоялся «круглый стол» «Электронное обучение в России: состояние и перспективы развития», в работе которого приняли участие депутаты Государственной Думы, руководители и члены Экспертного совета по электронному обучению и информационным технологиям в образовании Комитета Государственной Думы по образованию, представители Министерства образования и науки РФ, ректоры вузов и др.
Участники «круглого стола» обсудили проблемы использования современных телекоммуникационных технологий и электронных программно-аппаратных средств, новые возможности использования современных электронных технологий для повышения эффективности образовательного процесса.
Выступление куратора Экспертного совета от профильного комитета Госдумы Олега Смолина:
Добрый день, уважаемые коллеги! Я начну с частного факта.
Две недели назад пришёл ко мне посол Сирийской Арабской Республики господин Хасан Рише. Вы будете смеяться, но беседовать он со мной пришёл по российскому законодательству в области электронного обучения. Оказывается, в Сирии такой закон принят и не потому, что Сирия впереди России, слава богу, мы впереди Сирии по электронному обучению. Но что будет через десять лет?
Я напомню, что в 21 веке наиболее продвинутые страны, лидером среди них является Южная Корея, приняли три серии законов: закон об электронном обучении, об индустрии электронного обучения и об индустрии знаний. Мы пока ни одного из этих законов не приняли. Более того, в 2002 году, когда мне довелось представлять наш закон о дистанционных образовательных технологиях, я позволил себе сказать: «Надеюсь, что этот закон послужит началом действительной реформы нашего образования, по крайней мере, с технологической точки зрения». Тем самым пытаюсь оправдать репутацию консерватора среди реформаторов и реформатора среди консерваторов.
Закон до настоящего времени практически не работает, это вы уже слышали, уважаемые коллеги, кроме этого, у нас есть четвёртая часть Гражданского кодекса, в ней статья 1274, а в статье написано, что в цифровом виде пользоваться книгой можно только в здании библиотеки. Я пытался объяснить своим коллегам по Государственной Думе, что это неправильно, неужели придётся строить «избы-читальни» в сёлах, чтобы люди только там могли читать эти самые книги в цифровой форме.
Точно также я воспринимаю наше налоговое законодательство, которое делает компьютер для российского университета примерно вдвое дороже, чем в Германии. Зачем мы тормозим искусственно наше собственное развитие и при этом говорим о конкурентоспособности. Не хотел быть неправильно понятым: в последнее время мы значительно продвинулись в области развития информационных технологий, в том числе в школах. Но для того, чтобы хотя бы стоять на месте, нужно очень быстро бежать. Мы идём вперед, но при этом, всё более отстаём, к большому сожалению.
Откроем программу развития России до 2020 года, здесь написано, что одним из путей реализации главной цели, а это «качественное образование», является развитие механизмов дистанционного образования в организациях высшего и дополнительного образования. Хорошо, что это понято, но здесь сразу есть три ошибки.
Во-первых, не механизма, а технологий.
Во-вторых, не только высшего, но и других ступеней образования.
В-третьих, преимущественно дополнительного образования взрослых.
Но это не самое главное, хотя это отражает общее состояние понимания в структурах власти проблемы электронного обучения. К сожалению, у нас нет специалистов, способных поддержать школьные компьютерные классы в рабочем состоянии. К сожалению, у нас нет комплексной программы информационно-технологического обучения учителей. К сожалению, у нас нет методики использования информационно-образовательных ресурсов. Я бы мог продолжить, но сейчас не об этом.
Уважаемый Тихомиров Владимир Павлович (научный руководитель Московского государственного университета экономики, статистики и информатики) совершенно справедливо показал, что электронное обучение — это основа конкурентоспособности нашего образования.
Но я буду говорить не об этом, для меня конкурентоспособность – очень важный показатель системы образования. И все-таки не её главная цель. Главная цель прописана в законе: «..целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах человека, общества, государства».
Информационные технологии превращаются в образовательную политику, когда мы переводим вопрос в план доступности образования. Напомню, что в докладе ЮНЕСКО «К обществам знания» (2005 г.) сформулированы основные принципы построения информационного общества и среди них – «качественное образование – для всех», т.е. ЮНЕСКО осознало, что силами только экономической и политической элит войти в новую цивилизацию невозможно. И здесь огромные возможности представляют информационные технологии.
Вот примеры:
— Академическая мобильность в территориальном плане. Студенту с Дальнего Востока ЕГЭ поможет мало, потому что ему нужно ездить туда и обратно. При наших ценах на билеты это фактически невозможно. А вот компьютеры, которые сейчас создают, не требуют даже электрической сети, такие компьютеры могли бы очень помочь.
— Сельская школа. По данным Министерства образования и науки РФ за предпоследние три года были закрыты около 2000 школ. Вместо этого на их базе следовало бы создавать центры электронного обучения.
Я предлагаю:
1. Создать на базе Комитета по образованию, а лучше четырёх комитетов, рабочую группу по разработке законодательства в области электронного обучения и следующих за ними ступеней законодательства.
2. От имени Комитета обратиться в Министерство образования и науки РФ с предложением провести эксперимент по отработке нормативной базы электронного обучения. В частности, по распределённым университетам.
Будем двигаться дальше этим путём, значит, станем не только конкурентоспособными, но и социальными.
